Преподобномученица Мария родилась в 1874 году в Санкт-Петербурге в семье владельца сургучной фабрики, купца Александра Ивановича Лелянова и в крещении была наречена Лидией. Семья жила неподалеку от Новодевичьего монастыря рядом с Преображенской церковью на Забалканском проспекте. Отец скончался, когда Лидии исполнилось три с половиной года, а ее сестре Юлии полтора года, и они остались на попечении матери и старших братьев.Лидия училась в женской гимназии, но незадолго перед ее окончанием она заболела энцефалитом, вследствие чего у нее развилась болезнь Паркинсона, а затем ревматизм и подагра. Сдавать выпускные экзамены ее привезли в инвалидной коляске. Родные предприняли много усилий, чтобы помочь девушке, показывали ее знаменитым отечественным докторам, возили за границу для консультаций с европейскими специалистами, но никто не смог ей помочь.Болезнь приняла тяжелые и неизлечимые формы, и в 1909 году по совету врачей семья переехала в город Гатчину. В течение двадцати лет Лидия неподвижно лежала на спине, любое движение и прикосновение приносило ей нестерпимую боль. Но Лидия не роптала и со смирением переносила болезнь, восприняв ее как волю Божию, которой она вполне и покорилась; благодаря этим страданиям, она научилась непрестанно молиться и приобрела память смертную. После того как мать и братья скончались и Лидия осталась жить с сестрой Юлией, им стали помогать поселившиеся у них в квартире единомысленные с ними православные женщины. Кроткую больную часто посещало духовенство, у ее постели служились молебны, и даже образовался кружок женщин, которые пели на молебнах уже не только у нее дома, но и в храмах.

При полной неподвижности тела и даже лица, способность речи у Лидии сохранилась: она говорила с полузакрытым ртом, как бы сквозь зубы, стараясь произносить слова медленно и раздельно, чтобы быть правильно понятой.Долгое и смиренное терпение тяжких скорбей очистило душу праведницы, и Господь наделил ее дарами прозорливости и духовного утешения. Со временем к ней стало приходить много народа, чтобы испросить совета и с просьбой помолиться; приходили не только миряне, но и священники, и архиереи. Митрополит Петроградский Вениамин (Казанский)[1] благословил постричь подвижницу в монашество. В 1922 году в городе Гатчине на подворье Пятигорского Богородицкого женского монастыря в храме Покрова Божией Матери при огромном стечении народа архимандрит Александро-Невской Лавры Макарий (Воскресенский) постриг ее в мантию с именем Мария.Каждый день ее посещало множество народа; люди ожидали очереди в прихожей, многие приносили ей продукты и деньги, которые она в свою очередь раздавала нуждающимся. По воспоминаниям профессора Ивана Михайловича Андреева, монахиня Мария имела огромный дар утешения и исцеления скорбящих душ. Вот «юноша, унывавший после ареста и ссылки отца-священника, вышел от матушки с радостной улыбкой, сам решившись принять сан диакона. Молодая женщина от грусти пришла к светлой радости, также решившись на монашество. Пожилой мужчина, глубоко страдавший о смерти сына, вышел от матушки выпрямленный и ободренный. Пожилая женщина, вошедшая с плачем, вышла спокойная и твердая»[2].Посетивший монахиню Марию в марте 1927 года профессор Иван Андреев пожаловался ей на одолевавшую его тоску, которая длилась иногда до нескольких недель и от которой он не знал средства избавиться. «Тоска есть крест духовный, – ответила ему монахиня Мария, – посылается она в помощь кающимся, которые не умеют раскаяться, то есть после покаяния впадают в прежние грехи А потому – только два лекарства лечат это, порой крайне тяжкое душевное страдание: надо или научиться раскаиваться и приносить плоды покаяния, или – со смирением, кротостью, терпением и великой благодарностью Господу нести этот крест духовный, тоску свою, памятуя, что несение этого креста вменяется Господом за плод покаяния; А ведь какое это великое утешение сознавать, что тоска твоя есть; подсознательное самонаказание за отсутствие требуемых плодов; От мысли этой – в умиление прийти надо, а тогда – тоска постепенно растает и истинные плоды покаяния зачнутся;От этих слов матушки Марии у меня в душе точно кто операцию сделал и удалил опухоль духовную; И вышел я другим человеком»[3], – вспоминал профессор.

Монахиня Мария (Лелянова)

Незадолго перед своим арестом и мученической кончиной у подвижницы побывал митрополит Петроградский Вениамин, который, подарив ей свою фотографию, написал: «Глубокочтимой страдалице матушке Марии, утешившей, среди многих скорбящих, и меня грешного»[4].В начале 1932 года безбожники приступили к арестам монахов и монахинь ранее закрытых монастырей.«В условиях обостренной классовой борьбы и ожесточенного сопротивления, оказываемого контрреволюционными элементами развитию социалистических форм хозяйства, активную роль играют церковники; пытаясь всяческими способами противодействовать и мешать делу социалистической стройки; – писали сотрудники Ленинградского ОГПУ. – Несмотря на то, что монастыри в разное время были официально закрыты, – монахини; этих монастырей поддерживали их в скрытом виде и представляли из себя хорошо организованные группы контрреволюционного и антисоветски настроенного реакционного монашества, которые группировали вокруг себя контрреволюционные элементы, как-то: бывших людей, кулаков, лишенцев, полицейских и т. д.Общежития монахинь скрытых монастырей посещались в большом количестве как местным населением, так и приезжими из других районов.

Среди этих посетителей; монахини вели антисоветскую агитацию и распространяли провокационные слухи, направленные против советской власти и мероприятий таковой.В целях предотвращения дальнейшей антисоветской работы контрреволюционных групп монашествующих Ленинградским оперсектором ОГПУ в феврале; 1932 года была проведена операция, в результате которой арестованы»[5] семьдесят шесть человек.«Закрывшееся в 1922 году; Покровское подворье Пятигорского женского монастыря фактически продолжало существовать до последнего времени, причем монахини указанного подворья, продолжавшие проживать в домах подворья, своею жизнью, как духовной, так и бытовой, ни в чем не изменились»[6].«Духовно монахини ликвидированного подворья… группировались около так называемой матери Марии, болеющей ревматизмом и подагрой в течение двадцати лет настолько в сильной форме, что больная находится в вынужденном лежачем положении на спине в течение всего времени своей болезни… Ее посещают в большом количестве посетители не только из городского населения, но и крестьяне и приезжие из разных мест с целью получить от нее совета, как поступать в тех или иных постигших их неудачах…»[7]Монахиня Мария была арестована 19 февраля 1932 года. При аресте двое сотрудников ОГПУ подошли к постели монахини и, ухватив ее за вывернутые руки, поволокли по полу и по земле, а затем, раскачав за руки и за ноги, забросили в кузов грузовика.

Однако нахождение монахини Марии в тюрьме из‑за ее болезни было в то время невозможно, и ее поместили в тюремную больницу, здесь следователь и допросил ее. Подтвердив, что она является сторонницей митрополита Иосифа (Петровых), монахиня Мария сказала: «Я считаю, что митрополит Сергий напрасно велел молиться за советскую власть, – ей это не нужно. И вообще, пусть за нее молится кто сам хочет… Я считаю, что за власть молиться нужно в том случае, если это власть»[8].Свидетели, допрошенные следователями ОГПУ, единодушно показали, что в городе и окрестностях монахиню Марию все считают святым человеком, наделенным от Бога даром прозорливости. 22 марта 1932 года Выездная сессия Коллегии ОГПУ приговорила монахиню Марию к лишению «права проживания в Московской, Ленинградской областях, Харьковском, Киевском, Одесском округе, Северо-Кавказском крае, Дагестане, Казани, Чите, Иркутске, Хабаровске, Ташкенте, Тифлисе, Омске, Омском районе, на Урале и пограничных округах сроком на три года… с прикреплением к избранному месту жительства»[9].Монахиня Мария скончалась 17 апреля 1932 года в тюремной больнице в Петрограде и была погребена на Смоленском кладбище.

(65)

Святая мученица Фервуфа с ее сестрой и рабыней приняли мученическую смерть за Христа между 341 и 343 годами. Святая Фервуфа и ее сестра, имя которой осталось неизвестным, были родными сестрами епископа Селевкийского Симеона, пострадавшего за Христа при персидском царе Сапоре около 341–344 годов. Обе сестры и их служанка были взяты царицей во дворец для услужения. Святая Фервуфа отличалась необыкновенной красотой, и царица предложила ей вступить в брак и тем достичь высокого положения. Святая отказалась, так как дала обет девства для всецелого служения Богу. Вскоре царица заболела. Волхвы, которые пришли лечить царицу, увидели святую Фервуфу и были поражены ее необычайной красотой. Один из них обратился к ней с предложением, чтобы она стала его женой. Святая ответила ему, что она – христианка и дала обет остаться Христовой невестой.

Озлобленный волхв донес царю, что причиной болезни царицы является отрава, данная ей служанками. По повелению царя святая Фервуфа, ее сестра и рабыня были преданы суду.

На суде святые мученицы бесстрашно объявили, что они христианки и не совершали злодеяния, в котором их обвиняют, но готовы принять смерть за Христа.

Главный судья, волхв Мавптис, пленился красотой святой девы Фервуфы и тайно прислал к ней в темницу своего слугу с предложением освободить ее и ее сподвижниц, если только девушка согласится стать его женой. Такое же предложение сделали святой деве и двое других судей, тайно один от другого.

Все эти предложения святая Фервуфа решительно отвергла, сказав, что она – невеста Христова и на земной брак никогда не согласится.

После этого мученицы как христианки и волшебницы были признаны виновными в отравлении царицы и приговорены к мучительной казни. Каждую из них привязали к двум столбам и перепилили на две части. Тела святых мучениц были брошены в ров, откуда их тайно взяли христиане и предали погребению.

(160)

Преподобный Иосиф Песнописец родился в Сицилии в благочестивой христианской семье. Родители его, Плотин и Агафия, спасаясь от варварского нашествия, переселились в Пелопоннес. В возрасте 15 лет святой Иосиф ушел в Фессалоники и поступил в монастырь. Он отличался благочестием, трудолюбием, кротостью и пользовался любовью всей братии обители. Впоследствии преподобный был посвящен в сан пресвитера. Преподобный Григорий Декаполит (память 20 ноября) посетил монастырь и заметил молодого инока. Он взял его с собой в Константинополь и поселился с ним вместе при церкви святых мучеников Сергия и Вакха. Это было в царствование императора Льва Армянина (813–820) – время жестоких иконоборческих гонений. Преподобные Григорий и Иосиф безбоязненно отстаивали почитание святых икон. Они проповедовали на площадях города, посещали дома православных, утверждая их против еретиков. Положение Константинопольской Церкви было крайне тяжелое: не только император, но и Патриарх были иконоборцами. В то время римские епископы были в единстве со Вселенской Церковью, и Папа Лев III, неподвластный византийскому императору, мог бы оказать большую помощь православным. Православные иноки избрали посланником к Папе преподобного Иосифа как наиболее стойкого и красноречивого. Преподобный Григорий благословил его ехать в Рим и известить о положении Константинопольской Церкви и опасности, грозящей Православию. Во время путешествия преподобный Иосиф был схвачен разбойниками-арабами, подкупленными иконоборцами, и отправлен на остров Крит. Там они передали его иконоборцам. Преподобный Иосиф был заключен в темницу. Мужественно перенося все лишения, он поддерживал и других узников. По молитвам преподобного один православный епископ, начавший было колебаться, настолько укрепился духом, что мужественно принял мученическую кончину.

Шесть лет провел преподобный Иосиф в темнице. В Рождественскую ночь 820 года он удостоился видения святителя Николая Мирликийского, который известил его о смерти гонителя-борца Льва Армянина и о прекращении гонений на святые иконы. Святитель дал преподобному свиток и сказал: «Прими этот свиток и съешь его». В свитке было написано: «Ускори, Щедрый, и потщися яко Милостив на помощь нашу, яко можеши, хотяй». Преподобный прочитал свиток, съел его и сказал: Коль сладка гортани моему словеса сия (Пс. 118, 103). Святитель Николай велел ему пропеть эти слова. После этого оковы сами спали с преподобного, двери темницы отворились, и он свободно вышел из нее и был восхищен на воздух и поставлен близ Константинополя на большой дороге, ведущей в город. В Константинополе преподобный Иосиф уже не застал в живых преподобного Григория Декаполита, а встретился лишь с его учеником блаженным Иоанном (память 18 апреля), тоже вскоре скончавшимся. Преподобный Иосиф построил церковь во имя святителя Николая и перенес туда мощи преподобных Григория и Иоанна. При церкви был основан монастырь.

Преподобный Иосиф получил также от одного добродетельного мужа часть мощей апостола Варфоломея. Он построил церковь во имя святого апостола и хотел торжественно почтить его память, но сокрушался, что не было хвалебных песнопений, прославлявших память святого апостола, сам же он не дерзал их составить. Сорок дней со слезами молился преподобный Иосиф, готовясь к празднику памяти апостола. В навечерие праздника в алтаре ему явился апостол Варфоломей, возложил ему на грудь святое Евангелие и благословил писать церковные песнопения со словами: «Да благословит тебя десница Всесильного Бога, и да прольются на язык твой воды Небесной Премудрости, сердце твое да будет храмом Духа Святаго и песнопения твои да усладят вселенную». После этого чудесного явления преподобный Иосиф написал канон апостолу Варфоломею и с тех пор стал слагать церковные песнопения в честь Божией Матери, святых угодников и в их сонме – в честь святителя Николая, освободившего его из темницы.

Во время возобновления иконоборческой ереси при императоре Феофиле (829–842) преподобный Иосиф вторично пострадал от еретиков. 11 лет он был в изгнании в Херсоне. В 842 году при святой царице Феодоре (память 11 февраля), восстановившей православное почитание святых икон, преподобный Иосиф был поставлен сосудохранителем в Софийском соборе в Константинополе. Но за смелое обличение брата царицы Варды в незаконном сожительстве он снова был отправлен в изгнание и возвращен лишь после смерти Варды, в 867 году.

Патриарх Фотий (857–867, 877–886) восстановил его в прежней должности и назначил духовником всего константинопольского клира.

Достигнув глубокой старости, преподобный Иосиф заболел. Перед самой Пасхой, в Великую Пятницу, Господь известил его в сновидении о приближении кончины. Преподобный сделал опись церковного имущества Софийского собора, которое по должности было на его попечении, и отослал ее патриарху Фотию. Несколько дней он горячо молился, готовясь к смерти. В своих молитвах преподобный просил Церкви мира, а своей душе – милосердия Божия. Причастившись Святых Христовых Таин, преподобный Иосиф благословил всех, бывших при нем, и с радостью преставился к Богу († 883). Лики Ангелов и святых, которых преподобный Иосиф прославил своими песнопениями, с торжеством проводили душу его в Горний мир.

О духе и силе песнопений преподобного его жизнеописатель, диакон Константинопольской Церкви Иоанн, так писал около 890 года: «Когда он стал писать стихи, то и слух поражал чудной приятностью звука, и поражал сердце силой мыслей… Чудное отдохновение находят здесь те, которые стремятся к жизни совершенной… Писатели, оставив другие стихотворения, из одной этой сокровищницы – из писаний святого Иосифа – стали черпать сокровища для своих песней, или лучше сказать, ежедневно их черпают. Наконец, все народы переводят их на свой язык, чтобы просвещать песнями тьму ночи и, прогоняя сон, продолжать бдения до восхода солнечных лучей… Если кто прочтет жизнь святого, празднуемого в какой-либо день Церковью, тот сам увидит достоинство песней святого Иосифа и узнает жизнь прославляемого. Подлинно, тогда как жизнь и дела почти каждого святого украшены хвалами, не достоин ли бессмертной славы тот, кто так достойно и прекрасно умел прославить их! Пусть славят иные святые кротость его, другие – мудрость, третьи – дела его, и все вместе да славят благодать Святаго Духа, которая так щедро и безмерно обогатила его своими дарами».

(53)

На северо-восточном склоне Святой Афонской Горы, на отвесной скале у самого моря находится монастырь Пантократор, основанный в 1361 году греческим императором Алексеем Стратопедархом и братом его Иоанном Примикирием. В этом монастыре хранится чудотворная икона Божией Матери «Геронтисса», что значит «Старица» или «Настоятельница».

Согласно древнему преданию, первое чудо от этой иконы произошло во время строительства будущего монастыря, которое проводилось примерно в пятистах метрах от современных построек. Однажды ночью и икона, и все инструменты строителей пропали, а утром были найдены на месте современного расположения обители. Так повторялось несколько раз, пока наконец не стало ясно, что Сама Пресвятая Владычица избирает именно то место для устройства Своей обители.

В другое время в монастыре был близок к кончине ее старец-игумен. Получив откровение о своем скором отшествии, он желал перед смертью причаститься Святых Христовых Тайн и смиренно просил служащего священника поспешить с совершением Божественной литургии. Однако тот не внял просьбе старца. Тогда от находившейся в алтаре чудотворной иконы послышался грозный глас, повелевший священнику немедленно исполнить желание игумена. Он причастил умиравшего и тот сразу же мирно отошел ко Господу. Именно после этого чуда икона, как покровительствующая старчеству, и получила название «Геронтисса».

Еще одно поразительное чудо произошло в XVII веке. В монастыре случился тогда столь сильный голод, что братия начала постепенно расходиться. Игумен убеждал всех просить о помощи Божию Матерь и сам усердно молился. И Пресвятая Владычица не посрамила его упования! Однажды утром братья заметили, что из кладовой, где находились в то время лишь пустые сосуды, льется елей. Войдя внутрь, они были поражены: из одного кувшина, сохраняющегося, как говорят, до сих пор, масло непрерывно лилось через край. Иноки возблагодарили Пресвятую Заступницу за скорую помощь, а в память этого события на иконе был изображен кувшин с переливающимся через край елеем.

Позднее, во время нападения сарацин, случилось следующее: один из них хотел было расколоть икону на части, чтобы кощунственно раскурить свою трубку, но в то же мгновение лишился зрения. Тогда варвары бросили образ в колодец, где он пребывал более 80 лет. Перед смертью ослепший за дерзость сарацин раскаялся и заповедал своим домочадцам вновь посетить Святой Афон и указать инокам место, где находится икона. Святыня была обретена и с честью поставлена в соборном храме обители.

Совершалось от образа и много других чудес. Так, по молитвам перед этой иконой Богоматерь многократно являла Свое особое попечение об умирающих старцах, излечивала от различных болезней, в том числе и от рака. Ее списки стали появляться во многих храмах Греции, и было замечено, что она исцеляет от бесплодия, помогает при родах, оказывает явную помощь в работе и учебе. От этого и почитание иконы в Греции сейчас широко распространено.

Известна икона Божией Матери Геронтиссы в алтаре соборного храма Успенской Почаевской Лавры. По благословению архиепископа Волынского и Житомирского Модеста священнослужители перед началом богослужения испрашивали перед иконою Матери Божией благословение на начало службы.

Другой список с чудотворной иконы находится в Ново-Тихвинском женском монастыре в Екатеринбурге. Написан он на Афоне, в самом монастыре Пантократор, а ризой украшен в Греции.

(164)

Игумен, преподобный. Жил в XV веке.
Принял постриг в Троице-Сергиевой лавре, а затем удалился на Бежецкий холм под Тверью и поселился в дремучем лесу Бежецкого верха, где построил себе келлию.
Строжайшей аскезой и горячей любовью к молитве он привлек к себе благоволение Божие. Стяжал дар прозорливости, который направлял к духовной пользе приходящих к нему.
Многие из учеников святого Нектария хотели приобщиться к его образу жизни, и иноки построили церковь в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы. Вокруг нее вырос монастырь. Новая обитель была одной из беднейших, которые, по выражению летописца, строились «слезами, постом и бдением». По общему согласию всей братии игуменом монастыря был избран ее основатель преподобный Нектарий.
Скончался преподобный Нектарий 3 апреля 1492 года.  Во время реформ Екатерины II, направленных против монашества, обитель была разрушена, а приходская церковь перестроена (1764).

(37)

Указом царя Петра I предписывалось совершать обручение за 6 недель до венчания и разрешалось после сговора жениху оставлять невесту, как и невесте жениха: «… аще бы жених обручил себе невесту, не узревши ее прежде обручения и в самом обручении… мняши яко красна есть и благообразна не скорбна и здрава, по обручении же аще бы уведал, яко есть безобразна, скорбна и нездрава, может от нея быть свободен».

(86)

Это был самый блистательный русский бой. В царской России он был символом русской боевой отваги. Вовремя русско – турецкой войны, весной 1774 года турецкий корпус численностью 10 тысяч человек под командованием калгиШабаз-Гирей-Солтана начал поход против союзной России Эдисанской ногайской орды, которой правил ДжанМамбет бей. Вскоре к калге присоединился отряд Девлет-Гирея из Тамани. Это означало, что султанская Порта начала пересмотр условий договора о «вечном союзе» России и Крымского Ханства, заключенного в 1772 году. В рамках этого конфликта полутысячный отряд подполковника Бухвостова, входящий в состав армии князя В.М.Долгорукова, был направлен на помощь ногайцам. Разбив турецкий авангард в низовьях Кубани, русские солдаты захватили город Копыл. Однако расстановка сил оказалась явно не в пользу Я. Бухвостова, и тот принял решение поспешно перевести все свои силы на реку Ея, поближе к театру возможных боевых действий. В результате этого крупный обоз, который сопровождали солдаты подполковника, остался практически без прикрытия. Его охрану поручили небольшому казачьему отряду Платова и Ларионова. 3 апреля 1774 года. В этот день произошло сражение, которое в царской России заслужило особое внимание, как военных, так и представителей общественности. Событиям 3 апреля 1774 года было посвящено множество публикаций, как в серьезной исторической литературе, так и в газетах, в том числе в «Санкт-петербургских ведомостях» и «Кавказ». Изучив обстоятельства той битвы, получившей название «Калалахского (по имени ближайшей реки Калалы) сражения», авторы сходились в едином мнении, что это был самый блистательный русский бой.

Под началом объеденного командования Девлет-Гирея и Шабаз-Гирей-Солтана находилось порядка 25 тысяч бойцов. Кроме кадровых турецких военных на обоз Платова-Ларионова напали некрасовские казаки, черкесы и «арапы». Они молниеносно атаковали временное укрепление – ретраншемент, которое возводилось на местах стоянок обоза. В ночь перед атакой к двадцатилетнему Матвею Платову подошел старый казак (его имя не сохранилось) и сообщил о том, «птицы кричат» по-особенному, что не должно быть. Матвей Платов направил двух смельчаков в штаб подполковника Я. Бухвостова за помощью. Судя по всему, это произошло ночью перед битвой, так с раннего утра турки окружили обоз. Пред рассветом Платов собрал казаков и обратился к ним с речью о «русской неустрашимости» и ответственности перед предками.
Внезапный удар огромного числа всадников был встречен таким же внезапным и ошеломляющим огнем обороняющих. С каждым новым штурмом из-за нарастающего количества убитых турок нападающим все труднее было пробиваться к казакам. Всего было отбито семь атак, и готовилась восьмая, которая должна стать решающей. И в этот момент неожиданно в тыл корпусов Девлет-Гирея и Шабаз-Гирей-Солтана силами нескольких сотен ударили донцы молодого подполковника Уварова, которых отправил на помощь Я. Бухвостов.
Были произведены подсчеты убитых на поле боя. Были найдены убитыми около 500 человек неприятеля. Потери российской стороны в тот день составили 8 погибших, 15 пропавших без вести и 54 раненных.
После этого сражения правители ханского Крыма приняли решение больше не «идти на Дон», так как турки и крымские татары отказывались воевать с донцами. Именно в этом сражении проявил себя доблестный Матвей Платов. Императрица Екатерина II наградила Матвея Платова специальной золотой медалью «За ревностную службу», а подполковник Я. Бухвостов оказался первым, кто получил на Кавказе орден святого Георгия III степени.

(74)

Царь Николай II христосовался с подданными. Как правило, процедура христосования занимала у Царя от двух до четырех дней. 3 апреля 1895 г.он записал, что в несколько приемов христосовался «с военным начальством и нижними чинами» «своей» роты Преображенского полка, стоявшей в пасхальную ночь в карауле Аничкового дворца. Это заняло час дорогого царского времени. На следующий день он христосовался с «егерями охоты», а 5 апрелясостоялось христосование со старообрядцами.

(58)

Первым это звание получил полярный летчик Анатолий Васильевич Ляпидевский.

(57)

Начало наступления в Германии советских войск   с плацдарма на р. Одер, конечной целью его был захват Берлина.

(41)