25 января — Мученица Татиа́на Римская, дева, диакониса

Свя­тая Та­ти­а­на бы­ла до­че­рью бо­га­то­го рим­ля­ни­на и бы­ла вос­пи­та­на им в хри­сти­ан­ской ве­ре. Ко­гда Та­ти­а­на до­стиг­ла со­вер­шен­но­ле­тия, она ста­ла рав­но­душ­на к бо­гат­ству и иным бла­гам и воз­лю­би­ла всем серд­цем ду­хов­ный об­раз жиз­ни. Она на­все­гда от­ка­за­лась от су­пру­же­ской жиз­ни и за доб­ро­де­тель­ную жизнь бы­ла на­зна­че­на диа­ко­нис­сой Рим­ской церк­ви. В этой долж­но­сти она с усер­ди­ем уха­жи­ва­ла за боль­ны­ми, по­се­ща­ла тем­ни­цы, по­мо­га­ла неиму­щим, ста­ра­ясь по­сто­ян­но уго­дить Бо­гу мо­лит­ва­ми и доб­ры­ми де­ла­ми.

При им­пе­ра­то­ре Алек­сан­дре Се­ве­ре (222–235 гг.) свя­тая Та­ти­а­на за ис­по­ве­да­ние Иису­са Хри­ста при­ня­ла му­че­ни­че­ское стра­да­ние от рим­ско­го гра­до­пра­ви­те­ля Уль­пи­а­на (око­ло 225 г.) Со­глас­но древ­не­му рас­ска­зу, свя­тую Та­ти­а­ну по­сле раз­ных ис­тя­за­ний бро­си­ли на аре­ну цир­ка (Ко­ли­зея), чтобы сви­ре­пый лев рас­тер­зал ее для за­ба­вы зри­те­лей. Но вме­сто это­го лев стал крот­ко лас­кать­ся к ней. То­гда свя­тую Та­ти­а­ну усек­ли ме­чом. Во­семь слуг гра­до­пра­ви­те­ля, му­чив­ших свя­тую, уве­ро­ва­ли в Иису­са Хри­ста, ви­дя над ней си­лу Бо­жию, – и они то­же бы­ли по­сле мук усе­че­ны ме­чом.

(6)

22 января — Святитель Филипп II (Колычев), митрополит Московский и всея Руси

Свя­ти­тель Филипп, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский, в ми­ру Фе­о­дор, про­ис­хо­дил из знат­но­го бо­яр­ско­го ро­да Ко­лы­че­вых, за­ни­мав­ших вид­ное ме­сто в Бо­яр­ской ду­ме при дво­ре мос­ков­ских го­су­да­рей. Он ро­дил­ся в 1507 го­ду. Его отец, Сте­пан Ива­но­вич, «муж про­све­щен­ный и ис­пол­нен­ный рат­но­го ду­ха», по­пе­чи­тель­но го­то­вил сы­на к го­судар­ствен­но­му слу­же­нию. Бла­го­че­сти­вая Вар­ва­ра, мать Фе­о­до­ра, кон­чив­шая свои дни в ино­че­стве с име­нем Вар­со­но­фия, се­я­ла в ду­ше его се­ме­на ис­крен­ней ве­ры и глу­бо­ко­го бла­го­че­стия. Юный Фе­о­дор Ко­лы­чев при­ле­жал к Свя­щен­но­му Пи­са­нию и свя­то­оте­че­ским кни­гам, на ко­то­рых зи­жди­лось ста­рин­ное рус­ское про­све­ще­ние, со­вер­шав­ше­е­ся в Церк­ви и в ду­хе Церк­ви. Ве­ли­кий князь Мос­ков­ский, Ва­си­лий III Иоан­но­вич, отец Иоан­на Гроз­но­го, при­бли­зил ко дво­ру мо­ло­до­го Фе­о­до­ра, ко­то­ро­го, од­на­ко, не ма­ни­ла при­двор­ная жизнь. Со­зна­вая ее су­ет­ность и гре­хов­ность, Фе­о­дор всё глуб­же по­гру­жал­ся в чте­ние книг и по­се­ще­ние хра­мов Бо­жи­их. Жизнь в Москве угне­та­ла мо­ло­до­го по­движ­ни­ка, ду­ша его жаж­да­ла ино­че­ских по­дви­гов и мо­лит­вен­но­го уеди­не­ния. Ис­крен­няя при­вя­зан­ность к нему юно­го кня­жи­ча Иоан­на, пред­ве­щав­шая боль­шое бу­ду­щее на по­при­ще го­судар­ствен­но­го слу­же­ния, не мог­ла удер­жать в гра­де зем­ном взыс­ку­ю­ще­го Гра­да Небес­но­го.

В вос­крес­ный день, 5 июня 1537 го­да, в хра­ме, за Бо­же­ствен­ной ли­тур­ги­ей, Фе­о­до­ру осо­бен­но за­па­ли в ду­шу сло­ва Спа­си­те­ля: «Ни­кто не мо­жет ра­бо­тать двум гос­по­дам» (Мф.6:24), ре­шив­шие его даль­ней­шую судь­бу. Усерд­но по­мо­лив­шись Мос­ков­ским чу­до­твор­цам, он, не про­ща­ясь с род­ны­ми, тай­но, в одеж­де про­сто­лю­ди­на по­ки­нул Моск­ву и неко­то­рое вре­мя укры­вал­ся от ми­ра в де­ревне Хи­жи близ Онеж­ско­го озе­ра, до­бы­вая про­пи­та­ние пас­ту­ше­ски­ми тру­да­ми. Жаж­да по­дви­гов при­ве­ла его в зна­ме­ни­тый Со­ло­вец­кий мо­на­стырь на Бе­лом мо­ре. Там он ис­пол­нял са­мые труд­ные по­слу­ша­ния: ру­бил дро­ва, ко­пал зем­лю, ра­бо­тал на мель­ни­це. По­сле по­лу­то­ра лет ис­ку­са игу­мен Алек­сий, по же­ла­нию Фе­о­до­ра, по­стриг его, дав в ино­че­стве имя Филипп и вру­чив в по­слу­ша­ние стар­цу Ионе Ша­ми­ну, со­бе­сед­ни­ку пре­по­доб­но­го Алек­сандра Свир­ско­го († 1533; па­мять 30 ав­гу­ста). Под ру­ко­вод­ством опыт­ных стар­цев инок Филипп воз­рас­та­ет ду­хов­но, уси­ли­ва­ет пост и мо­лит­ву. Игу­мен Алек­сий по­сы­ла­ет его на по­слу­ша­ние в мо­на­стыр­скую куз­ни­цу, где свя­той Филипп с ра­бо­той тя­же­лым мо­ло­том со­че­та­ет де­ла­ние непре­стан­ной мо­лит­вы. К на­ча­лу служ­бы в хра­ме он все­гда яв­лял­ся пер­вым и по­след­ним вы­хо­дил из него. Тру­дил­ся он и в хлебне, где сми­рен­ный по­движ­ник был уте­шен небес­ным зна­ме­ни­ем. В оби­те­ли по­ка­зы­ва­ли по­сле об­раз Бо­го­ма­те­ри «Хле­бен­ный», чрез ко­то­рый За­ступ­ни­ца Небес­ная яви­ла Свое бла­го­во­ле­ние сми­рен­но­му Филип­пу-хлеб­ни­ку. По бла­го­сло­ве­нию игу­ме­на свя­той Филипп неко­то­рое вре­мя про­во­дит в пу­стын­ном уеди­не­нии, вни­мая се­бе и Бо­гу.

В 1546 го­ду в Нов­го­ро­де Ве­ли­ком ар­хи­епи­скоп Фе­о­до­сий по­свя­тил Филип­па во игу­ме­на Со­ло­вец­кой оби­те­ли. Но­во­по­став­лен­ный игу­мен ста­рал­ся все­ми си­ла­ми под­нять ду­хов­ное зна­че­ние оби­те­ли и ее ос­но­ва­те­лей – пре­по­доб­ных Сав­ва­тия и Зо­си­мы Со­ло­вец­ких (па­мять 27 сен­тяб­ря, 17 ап­ре­ля). Он разыс­кал об­раз Бо­жи­ей Ма­те­ри Оди­гит­рии, при­не­сен­ный на ост­ров пер­во­на­чаль­ни­ком Со­ло­вец­ким, пре­по­доб­ным Сав­ва­ти­ем, об­рел ка­мен­ный крест, сто­яв­ший ко­гда-то пе­ред кел­ли­ей пре­по­доб­но­го. Бы­ли най­де­ны Псал­тирь, при­над­ле­жав­шая пре­по­доб­но­му Зо­си­ме († 1478), пер­во­му игу­ме­ну Со­ло­вец­ко­му, и ри­зы его, в ко­то­рые с тех пор об­ла­ча­лись игу­ме­ны при служ­бе в дни па­мя­ти чу­до­твор­ца. Оби­тель ду­хов­но воз­рож­да­лась. Для упо­ря­до­че­ния жиз­ни в мо­на­сты­ре был при­нят но­вый устав. Свя­той Филипп по­стро­ил на Со­лов­ках два ве­ли­че­ствен­ных хра­ма – тра­пез­ный храм Успе­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри, освя­щен­ный в 1557 го­ду, и Пре­об­ра­же­ния Гос­под­ня. Игу­мен сам ра­бо­тал как про­стой стро­и­тель, по­мо­гая класть сте­ны Пре­об­ра­жен­ско­го со­бо­ра. Под се­вер­ной па­пер­тью его он ис­ко­пал се­бе мо­ги­лу ря­дом с мо­ги­лой сво­е­го на­став­ни­ка, стар­ца Ио­ны. Ду­хов­ная жизнь в эти го­ды про­цве­та­ет в оби­те­ли: уче­ни­ка­ми свя­то­го игу­ме­на Филип­па бы­ли и при нем под­ви­за­лись сре­ди бра­тии пре­по­доб­ные Иоанн и Лон­гин Яренг­ские (па­мять 3 июля), Вас­си­ан и Иона Пер­то­мин­ские (па­мять 12 июня).

Для тай­ных мо­лит­вен­ных по­дви­гов свя­той Филипп ча­сто уда­лял­ся на без­мол­вие в глу­хое пу­стын­ное ме­сто за две вер­сты от мо­на­сты­ря, по­лу­чив­шее впо­след­ствии на­зва­ние Филип­по­вой пу­сты­ни.

Но Гос­подь го­то­вил свя­то­го угод­ни­ка для ино­го слу­же­ния и ино­го по­дви­га. В Москве о со­ло­вец­ком от­шель­ни­ке вспом­нил лю­бив­ший его ко­гда-то в от­ро­че­ские го­ды Иоанн Гроз­ный. Царь на­де­ял­ся, что най­дет в свя­ти­те­ле Филип­пе вер­но­го спо­движ­ни­ка, ду­хов­ни­ка и со­вет­ни­ка, ко­то­рый по вы­со­те мо­на­ше­ской жиз­ни ни­че­го об­ще­го не бу­дет иметь с мя­теж­ным бо­яр­ством. Свя­тость мит­ро­по­ли­та, по мне­нию Гроз­но­го, долж­на бы­ла од­ним крот­ким ду­хов­ным ве­я­ни­ем укро­тить нече­стие и зло­бу, гнез­див­шу­ю­ся в Бо­яр­ской ду­ме. Вы­бор пер­во­свя­ти­те­ля Рус­ской Церк­ви ка­зал­ся ему наи­луч­шим.

Свя­ти­тель дол­го от­ка­зы­вал­ся воз­ло­жить на се­бя ве­ли­кое бре­мя пред­сто­я­те­ля Рус­ской Церк­ви. Ду­хов­ной бли­зо­сти с Иоан­ном он не чув­ство­вал. Он пы­тал­ся убе­дить ца­ря уни­что­жить оприч­ни­ну, Гроз­ный же ста­рал­ся до­ка­зать ему ее го­судар­ствен­ную необ­хо­ди­мость. На­ко­нец, Гроз­ный царь и свя­той мит­ро­по­лит при­шли к уго­во­ру, чтобы свя­то­му Филип­пу не вме­ши­вать­ся в де­ла оприч­ни­ны и го­судар­ствен­но­го управ­ле­ния, не ухо­дить с мит­ро­по­лии в слу­ча­ях, ес­ли царь не смо­жет ис­пол­нить его по­же­ла­ний, быть опо­рой и со­вет­ни­ком ца­ря, как бы­ли опо­рой мос­ков­ских го­су­да­рей преж­ние мит­ро­по­ли­ты. 25 июля 1566 го­да свер­ши­лось по­свя­ще­ние свя­то­го Филип­па на ка­фед­ру Мос­ков­ских свя­ти­те­лей, к сон­му ко­то­рых пред­сто­я­ло ему вско­ре при­со­еди­нить­ся.

Иоанн Гроз­ный, один из ве­ли­чай­ших и са­мых про­ти­во­ре­чи­вых ис­то­ри­че­ских де­я­те­лей Рос­сии, жил на­пря­жен­ной де­я­тель­ной жиз­нью, был та­лант­ли­вым пи­са­те­лем и биб­лио­фи­лом, сам вме­ши­вал­ся в со­став­ле­ние ле­то­пи­сей (и сам вне­зап­но обо­рвал нить мос­ков­ско­го ле­то­пи­са­ния), вни­кал в тон­ко­сти мо­на­стыр­ско­го уста­ва, не раз ду­мал об от­ре­че­нии от пре­сто­ла и мо­на­ше­стве. Каж­дый шаг го­судар­ствен­но­го слу­же­ния, все кру­тые ме­ры, пред­при­ня­тые им для ко­рен­ной пе­ре­строй­ки всей рус­ской го­судар­ствен­ной и об­ще­ствен­ной жиз­ни, Гроз­ный стре­мил­ся осмыс­лить как про­яв­ле­ние Про­мыс­ла Бо­жия, как дей­ствие Бо­жие в ис­то­рии. Его из­люб­лен­ны­ми ду­хов­ны­ми об­раз­ца­ми бы­ли свя­той Ми­ха­ил Чер­ни­гов­ский (па­мять 20 сен­тяб­ря) и свя­той Фе­о­дор Чер­ный (па­мять 19 сен­тяб­ря), во­и­ны и де­я­те­ли слож­ной про­ти­во­ре­чи­вой судь­бы, му­же­ствен­но шед­шие к свя­той це­ли, сквозь лю­бые пре­пят­ствия, вста­вав­шие пред ни­ми в ис­пол­не­нии дол­га пе­ред Ро­ди­ной и пе­ред Свя­той Цер­ко­вью. Чем силь­нее сгу­ща­лась тьма во­круг Гроз­но­го, тем ре­ши­тель­нее тре­бо­ва­ла его ду­ша ду­хов­но­го очи­ще­ния и ис­куп­ле­ния. При­е­хав на бо­го­мо­лье в Ки­рил­лов Бе­ло­зер­ский мо­на­стырь, он воз­ве­стил игу­ме­ну и со­бор­ным стар­цам о же­ла­нии по­стричь­ся в мо­на­хи. Гор­дый са­мо­дер­жец пал в но­ги на­сто­я­те­лю, и тот бла­го­сло­вил его на­ме­ре­ние. С тех пор всю жизнь, пи­сал Гроз­ный, «мнит­ся мне, ока­ян­но­му, что на­по­ло­ви­ну я уже чер­нец». Са­ма оприч­ни­на бы­ла за­ду­ма­на Гроз­ным по об­ра­зу ино­че­ско­го брат­ства: по­слу­жив Бо­гу ору­жи­ем и рат­ны­ми по­дви­га­ми, оприч­ни­ки долж­ны бы­ли об­ла­чать­ся в ино­че­ские одеж­ды и ид­ти к цер­ков­ной служ­бе, дол­гой и устав­ной, длив­шей­ся от 4 до 10 ча­сов утра. На «бра­тию», не явив­шу­ю­ся к мо­леб­ну в че­ты­ре ча­са утра, царь-игу­мен на­кла­ды­вал епи­ти­мию. Сам Иоанн с сы­но­вья­ми ста­рал­ся усерд­но мо­лить­ся и пел в цер­ков­ном хо­ре. Из церк­ви шли в тра­пез­ную, и по­ка оприч­ни­ки ели, царь сто­ял воз­ле них. Остав­ши­е­ся яст­ва оприч­ни­ки со­би­ра­ли со сто­ла и раз­да­ва­ли ни­щим при вы­хо­де из тра­пез­ной. Сле­за­ми по­ка­я­ния Гроз­ный, же­лая быть по­чи­та­те­лем свя­тых по­движ­ни­ков, учи­те­лей по­ка­я­ния, хо­тел смыть и вы­жечь гре­хи свои и сво­их со­рат­ни­ков, пи­тая уве­рен­ность, что и страш­ные же­сто­кие де­я­ния вер­шат­ся им ко бла­гу Рос­сии и тор­же­ству пра­во­сла­вия. Наи­бо­лее яр­ко ду­хов­ное де­ла­ние и ино­че­ское трез­ве­ние Гроз­но­го рас­кры­ва­ет­ся в его «Си­но­ди­ке»: неза­дол­го до смер­ти по его ве­ле­нию бы­ли со­став­ле­ны пол­ные спис­ки уби­ен­ных им и его оприч­ни­ка­ми лю­дей, ко­то­рые бы­ли за­тем разо­сла­ны по всем рус­ским мо­на­сты­рям. Весь грех пе­ред на­ро­дом Иоанн брал на се­бя и мо­лил свя­тых ино­ков мо­лить Бо­га о про­ще­нии его ис­стра­дав­шей­ся ду­ши.

Са­мо­зван­ное ино­че­ство Гроз­но­го, мрач­ным игом тя­го­тев­шее над Рос­си­ей, воз­му­ща­ло свя­ти­те­ля Филип­па, счи­тав­ше­го, что нель­зя сме­ши­вать зем­но­го и небес­но­го, слу­же­ния кре­ста и слу­же­ния ме­ча. Тем бо­лее, что свя­той Филипп ви­дел, как мно­го нерас­ка­ян­ной зло­бы и нена­ви­сти скры­ва­ет­ся под чер­ны­ми шлы­ка­ми оприч­ни­ков. Бы­ли сре­ди них и про­сто убий­цы, очерст­вев­шие в без­на­ка­зан­ном кро­во­про­ли­тии, и мздо­им­цы-гра­би­те­ли, за­ко­ре­не­лые в гре­хе и пре­ступ­ле­нии. По­пуще­ни­ем Бо­жи­им ис­то­рия ча­сто де­ла­ет­ся ру­ка­ми нече­стив­цев, и как бы ни же­лал Гроз­ный обе­лить пред Бо­гом свое чер­ное брат­ство, кровь, про­ли­тая его име­нем на­силь­ни­ка­ми и изу­ве­ра­ми, взы­ва­ла к небу.

Свя­ти­тель Филипп ре­шил­ся про­ти­во­стать Гроз­но­му. Это бы­ло свя­за­но с но­вой вол­ной каз­ней в 1567–1568 го­дах. Осе­нью 1567 го­да, ед­ва царь вы­сту­пил в по­ход на Ли­во­нию, как ему ста­ло из­вест­но о бо­яр­ском за­го­во­ре. Из­мен­ни­ки на­ме­ре­ва­лись за­хва­тить ца­ря и вы­дать поль­ско­му ко­ро­лю, уже дви­нув­ше­му вой­ска к рус­ской гра­ни­це. Иоанн Гроз­ный су­ро­во рас­пра­вил­ся с за­го­вор­щи­ка­ми и вновь про­лил мно­го кро­ви. Груст­но бы­ло свя­то­му Филип­пу, но со­зна­ние свя­ти­тель­ско­го дол­га по­нуж­да­ло его сме­ло вы­сту­пить в за­щи­ту каз­нен­ных. Окон­ча­тель­ный раз­рыв на­сту­пил вес­ной 1568 го­да. В Неде­лю Кре­сто­по­клон­ную, 2 мар­та 1568 го­да, ко­гда царь с оприч­ни­ка­ми при­шел в Успен­ский со­бор, как обыч­но, в мо­на­ше­ских об­ла­че­ни­ях, свя­ти­тель Филипп от­ка­зал­ся бла­го­сло­вить его, но стал от­кры­то по­ри­цать без­за­ко­ния, тво­ри­мые оприч­ни­ка­ми: «учал мит­ро­по­лит Филипп с го­су­да­рем на Москве враж­до­ва­ти об оприч­нине». Об­ли­че­ние вла­ды­ки пре­рва­ло бла­го­ле­пие цер­ков­ной служ­бы. Гроз­ный в гне­ве ска­зал: «Нам ли про­ти­вишь­ся? Уви­дим твер­дость твою! – Я был слиш­ком мя­гок с ва­ми», – до­ба­вил царь, по сви­де­тель­ству оче­вид­цев.

Царь стал про­яв­лять еще боль­шую же­сто­кость в пре­сле­до­ва­нии всех про­ти­вив­ших­ся ему. Каз­ни сле­до­ва­ли од­на за дру­гой. Участь свя­ти­те­ля-ис­по­вед­ни­ка бы­ла ре­ше­на. Но Гроз­ный хо­тел со­блю­сти ка­но­ни­че­ский по­ря­док. Бо­яр­ская ду­ма по­слуш­но вы­нес­ла ре­ше­ние о су­де над гла­вой Рус­ской Церк­ви. Над мит­ро­по­ли­том Филип­пом был устро­ен со­бор­ный суд в при­сут­ствии по­ре­дев­шей Бо­яр­ской ду­мы. На­шлись лже­сви­де­те­ли: к глу­бо­кой скор­би свя­ти­те­ля, это бы­ли ино­ки из воз­люб­лен­ной им Со­ло­вец­кой оби­те­ли, его быв­шие уче­ни­ки и по­стри­же­ни­ки. Свя­то­го Филип­па об­ви­ня­ли во мно­же­стве мни­мых пре­ступ­ле­ний, до кол­дов­ства вклю­чи­тель­но. «Я – при­ше­лец на зем­ле, как и все от­цы мои, – сми­рен­но от­ве­чал свя­ти­тель, – го­тов стра­дать за ис­ти­ну». От­верг­нув все об­ви­не­ния, свя­той стра­да­лец пы­тал­ся пре­кра­тить суд, объ­явив о доб­ро­воль­ном сло­же­нии мит­ро­по­ли­чье­го са­на. Но от­ре­че­ние его не бы­ло при­ня­то. Му­че­ни­ка жда­ло но­вое по­ру­га­ние. Уже по вы­не­се­нии при­го­во­ра о по­жиз­нен­ном за­то­че­нии в тем­ни­це свя­то­го Филип­па за­ста­ви­ли слу­жить ли­тур­гию в Успен­ском со­бо­ре. Это бы­ло 8 но­яб­ря 1568 го­да. В се­ре­дине служ­бы в храм во­рва­лись оприч­ни­ки, все­на­род­но за­чи­та­ли со­бор­ное осуж­де­ние, по­ро­чив­шее свя­ти­те­ля, со­рва­ли с него ар­хи­ерей­ское об­ла­че­ние, оде­ли в ру­би­ще, вы­тол­ка­ли из хра­ма и на про­стых дров­нях от­вез­ли в Бо­го­яв­лен­ский мо­на­стырь. Му­че­ни­ка дол­го то­ми­ли в под­ва­лах мос­ков­ских мо­на­сты­рей, но­ги стар­ца за­би­ва­ли в ко­лод­ки, дер­жа­ли его в око­вах, на­ки­ды­ва­ли на шею тя­же­лую цепь. На­ко­нец, от­вез­ли в за­то­че­ние в Твер­ской От­рочь мо­на­стырь. Там год спу­стя, 23 де­каб­ря 1569 го­да, свя­ти­тель при­нял му­че­ни­че­скую кон­чи­ну от ру­ки Ма­лю­ты Ску­ра­то­ва. Еще за три дня свя­той ста­рец пред­ви­дел окон­ча­ние сво­е­го зем­но­го по­дви­га и при­ча­стил­ся Свя­тых Тайн. Мо­щи его бы­ли пре­да­ны зем­ле пер­во­на­чаль­но там же, в мо­на­сты­ре, за ал­та­рем хра­ма. Поз­же со­вер­ши­лось пе­ре­не­се­ние их в Со­ло­вец­кую оби­тель (11 ав­гу­ста 1591) и от­ту­да – в Моск­ву (3 июля 1652).

Па­мять свя­ти­те­ля Филип­па празд­но­ва­лась Рус­ской Цер­ко­вью с 1591 го­да в день его му­че­ни­че­ской кон­чи­ны – 23 де­каб­ря. С 1660 го­да празд­но­ва­ние бы­ло пе­ре­не­се­но на 9 ян­ва­ря.

(0)

19 января — Святое Богоявление. Крещение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа

Установление празднования Рождества Христова относится к первым векам христианства. До IV века в Восточных и Западных Церквах праздник Рождества Христова праздновался 6 января, был известен под именем Богоявления и вначале относился собственно ко Крещению Спасителя.

Основная и первоначальная цель установления праздника – воспоминание и прославление события явления во плоти Сына Божия. Но была и другая причина и цель установления праздника. Несколько раньше, чем в Православной Церкви, празднование Крещения ввели у себя еретики-гностики (евиониты, докеты, василидиане), потому что они придавали самое большое значение в жизни Спасителя Его Крещению. Так, евиониты учили, что Иисус был сын Иосифа и Пресвятой Девы Марии и что Христос соединился с Ним при Крещении; докеты признавали во Христе человеческую природу только призрачной; наконец, василидиане не признавали воплощения и учили, что «Бог послал свой Ум, первое истечение Божества, и он, как голубь, сошел во Иордане на Иисуса, Который до того был простой человек, доступный греху» (Климент Александрийский). Но ничто так не увлекало христиан в ересь, особенно в гностицизм, как богослужение гностиков, полное гармонических и красивых песен. Нужно было гностическому празднику противопоставить свой, такой же.

И вот, Православная Церковь установила и у себя торжественный праздник Крещения Господня и назвала его Богоявлением, внушая мысль, что в этот день Христос не стал впервые Богом, а только явил Себя Богом, представ как Единый от Троицы, Сын Божий во плоти. Чтобы подорвать лжеумствования гностиков относительно Крещения Христова, Церковь стала присоединять к воспоминанию Крещения воспоминание и Рождества Христова. И, таким образом, в IV веке по всему Востоку Крещение и Рождество праздновались в один день, а именно 6 января, под общим именем Богоявления. Первоначальным основанием для празднования Рождества Христова 6 января (как и Крещения) служило не историческое соответствие этого числа дню рождения Господа Иисуса Христа, который и в древности в точности не был известен, а таинственное понимание соотношения между первым и вторым Адамом, между виновником греха и смерти и Начальником жизни и спасения. Второй Адам – Христос, по таинственному созерцанию Древней Церкви, родился и умер в тот же день, в который сотворен и умер первый Адам, – в шестой, ему соответствовало 6 января, первого месяца года.

Праздник Рождества Христова был впервые отделен от Крещения в Римской Церкви в первой половине IV века (при папе Юлии). Перенесением праздника на 25 декабря Церковь имела в виду создать противовес языческому культу солнца и предохранить верующих от участия в нем. Перенесение праздника на 25-е число и торжественное его богослужение имело своей целью поставить противовес языческим суевериям и тем самым обратить сердца людей к познанию истинного Бога. Известно, что у римлян на 25 декабря падал языческий праздник в честь зимнего солнцеворота – день (рождения) явления непобедимого солнца, которого не могла одолеть зима и которое с этого времени идет к весне. Этот праздник обновляющегося «бога солнца» был днем разнузданных увеселений народа, днем забав для рабов и детей и пр. Таким образом, сам по себе этот день был как нельзя более приличен для воспоминания события Рождества Иисуса Христа, Который в Новом Завете называется Солнцем Правды, Светом мира, Спасителем людей, Победителем смерти.

Празднование Рождества Христова 25 декабря в Восточной Церкви было введено позже, чем в Западной, а именно – во второй половине IV века. Впервые раздельное празднование Рождества Христова и Крещения Господня было введено в Константинопольской Церкви около 377 года по указанию императора Аркадия по обычаю Римской Церкви и благодаря энергии и силе красноречия святого Иоанна Златоуста. Из Константинополя обычай праздновать Рождество Христово 25 декабря распространился по всему православному Востоку.

Установление празднования рождества Христова 25 декабря имело еще и другое основание. По мысли отцов Церкви III и IV вв. (св. Ипполит, Тертуллиан, св. Иоанн Златоуст, св. Кирилл Александрийский, блаж. Августин), 25-е число декабря месяца исторически более всего соответствует дню самого рождения Господа Иисуса Христа.

Из рассматриваемых в настоящей службе стихир и тропарей, посвященных Рождеству Христову, наиболее древними, надо полагать, являются 1-я стихира на «Господи, воззвах», кондак и икос. Кондак и икос составлены в VI веке св. Романом Сладкопевцем. Им составлены 24 икоса, из которых современная служба сохраняет лишь первые два (кондак и икос). Тропарь и светилен праздника также весьма древние.

Уже в VII–VIII вв. известны Минеи со службами Рождеству Христову в целом их виде. В Х веке имелись уже службы предпразднства и попразднства. А в XI–XII вв. служба, посвященная Рождеству Христову, принимает на востоке такой вид в изменяющихся ее частях, как и современная служба.

Составителями современной службы на Рождество Христово являются, в основном, песнотворцы VI–IX веков: св. Роман Сладкопевец (кондак и икос), св. Андрей Критский (стихиры на хвалитех), св. Герман, патриарх Константинопольский (ряд стихир на «Господи, воззвах» и стихиры на литии), св. Иоанн Дамаскин (многие из стихир вечерни, канон), св. Косма Маиумский (канон) и другие.

ПЕРЕЙТИ В ФОТОАЛЬБОМ

(6)

16 января — Пророк Мала́хия

Свя­той про­рок Ма­ла­хия жил за 400 лет до Рож­де­ства Хри­сто­ва, во вре­ме­на воз­вра­ще­ния иуде­ев из пле­на ва­ви­лон­ско­го. Ма­ла­хия был по­след­ним из вет­хо­за­вет­ных про­ро­ков, по­это­му свя­тые от­цы на­зы­ва­ют его «пе­ча­тью про­ро­ков». Яв­ля­ясь об­раз­цом ду­шев­ной доб­ро­ты и бла­го­че­стия, он при­во­дил в удив­ле­ние на­род и был на­зван Ма­ла­хи­ей, то есть Ан­ге­лом, или вест­ни­ком. В ка­нон Свя­щен­ных книг вхо­дит его про­ро­че­ская кни­га, в ко­то­рой он об­ли­чал иуде­ев, пред­ска­зы­вая при­ше­ствие Иису­са Хри­ста и Его Пред­те­чи и по­след­ний Суд (Мал.3:1-5, 4:1-6).

(5)

15 января — Преподобный Серафи́м Саровский

 

(1)

12января — Святитель Макарий, митрополит Московский и всея Руси

Рус­ская зем­ля со вре­ме­ни сво­е­го Кре­ще­ния про­из­рас­ти­ла мно­же­ство ду­хов­ных пло­дов – свя­тых по­движ­ни­ков, уго­див­ших Бо­гу сво­и­ми по­дви­га­ми и бла­го­че­сти­вой жиз­нью. Рус­ская Цер­ковь про­слав­ля­ет стра­сто­терп­цев, бла­го­вер­ных го­су­да­рей, див­ных свя­ти­те­лей, ве­ли­ких чу­до­твор­цев, пре­по­доб­ных и рав­но­ан­гель­ных пост­ни­ков, свя­тых жен, всех угод­ни­ков Бо­жи­их, про­си­яв­ших доб­ро­де­те­ля­ми, неусып­ны­ми тру­да­ми и мо­лит­ва­ми. При сво­ей жиз­ни они яви­лись «со­лью» (Мф.5:13) зем­ли Рус­ской, по­дви­га­ми ко­то­рых она «осе­ля­лась» и укреп­ля­лась. По­сле сво­ей бла­жен­ной кон­чи­ны они, пред­стоя Пре­сто­лу Бо­жию, мо­лит­вен­но хо­да­тай­ству­ют о сво­ем Оте­че­стве. Это све­тиль­ни­ки зем­ли Рус­ской, воз­жег­ши­е­ся на цер­ков­ном небо­сво­де. «Свя­тые суть те, кто по­дви­гом сво­ей дей­ствен­ной ве­ры и де­я­тель­ной люб­ви осу­ще­ствил в се­бе бо­го­по­до­бие и тем яви­ли всем Бо­жий об­раз, чем и при­влек­ли к се­бе изобиль­ную бла­го­дать Бо­жию». Взи­ра­ни­ем на них еще при жиз­ни, а по­сле их бла­жен­ной кон­чи­ны пред их ико­на­ми и свя­ты­ми мо­ща­ми воз­гре­ва­лась и укреп­ля­лась пра­во­слав­ная ве­ра на­ших со­оте­че­ствен­ни­ков. В чте­нии их жи­тий со­вер­ша­лось их ду­хов­ное вос­пи­та­ние и воз­рас­та­ние рус­ско­го на­ро­да. «От­кры­вая нам глу­би­ны че­ло­ве­че­ско­го серд­ца, жи­тия свя­тых так­же яс­но от­кры­ва­ют пред на­ми и пол­но­ту Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти, ко­то­рая при­хо­дит на по­мощь за­блуд­ше­му, отыс­ки­ва­ет по­те­рян­но­го». В год празд­но­ва­ния 1000-ле­тия Кре­ще­ния Ру­си на По­мест­ном Со­бо­ре Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви был про­слав­лен це­лый сонм свя­тых Бо­жи­их угод­ни­ков, де­я­тель­ность ко­то­рых охва­ты­ва­ет око­ло ше­сти ве­ков цер­ков­ной ис­то­рии. И сре­ди них – гла­ва Рус­ской Церк­ви XVI в., свя­ти­тель Ма­ка­рий, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский и всея Ру­си.

(2)

7 января — Рождество Христово

 

Таинственна и чудесна Рождественская ночь. Ударили русские кусачие морозы. Снежок крепко лёг вокруг храма. И сияет полная луна. Круглая-круглая. Хоть с неба снимай пальцами и пришивай пуговицей к пиджаку. А небо такое чистое. По нему гуляет Вифлеемская звезда. Без пятнадцати двенадцать. Природа затаилась. Замолчала. Ни одного облачка. Ни дуновения ветра. Всё ждёт Христова Рождества.

Святая ночь. Наполнена мистикой. Всё погружается в гоголевскую сказку. И как по-особому идёт Литургия. Молитва с ударом колокола растекается по всей земле.
Всем сегодня нужно утешение. Не надо ругани и вражды. Поддержите, кого можете поддержать. Помогите тому, кому может помочь. Промолчите там, где можете промолчать. Это уже не мало. От злобы и «праведной ярости» никому лучше не станет.

Больше нам полагаться не на кого. У вас есть я, у меня вы. Посреди нас — Христос.

Со Святым Днём!

 

Ссылки для перехода в фотоальбом:

https://disk.yandex.ru/d/MVOHeGOcZMSOJQ

https://disk.yandex.ru/d/5gxz_XEpJMcv6Q

(5)

7 января — Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа

О событиях праздника Рождества Христова повествуют два евангелиста-синоптика: апостолы Матфей и Лука, причем их рассказы отличаются друг от друга. Конечно, в этом отличии видится особенная ценность каждого повествования, ибо евангелисты взаимно дополняют друг друга и каждый сообщает сведения, не упоминаемые другим. Вспомним также, что используемая нами хронология событий от Рождества Христова — не совсем точная, ибо монах Дионисий Малый, впервые рассчитавший время рождения Христа, допустил ряд ошибок. Потому можно с большой долей уверенности полагать, что Иисус Христос родился в период от 7 до 5 года до н.э., именно в это время происходили евангельские события, краткий пересказ которых с комментариями мы предлагаем далее.
Итак, если выстроить евангельские повествования в хронологическом порядке, то получим следующее. Начало истории излагается в Мф.1:18-25, где мы видим Иосифа Обручника, который, узнав о «непраздности» Девы Марии и подозревая (что было бы естественно для любого человека в его положении) Ее в измене, решил «тайно» развестись с Ней (т.е. оформить развод без указания причины, чтобы не опорочить молодую девушку). Как только он помыслил об этом, Ангел Господень запретил ему поступать таким образом и возвестил, что праведный Иосиф является свидетелем невиданного чуда, совершенного Богом. Также Ангел напомнил пророчество Исаии о рождении Эммануила от Девы (см.: Ис.7:14) и открыл, что Младенец, Которого родит его Обручница, и будет Тем Самым предреченным Эммануилом, Спасителем всех людей.
Продолжение истории содержится в Лк.2:1-20, где сообщается о переписи, которую повелел провести император Октавиан Август на территории всей Римской империи. Чтобы исполнить это повеление, Иосиф с Девой Марией отправились в Вифлеем — место, откуда происходил род Иосифа (хотя римские законы не требовали такой миграции, в Иудее римляне могли провести перепись в соответствии с иудейскими обычаями). Вифлеем — небольшой город — был переполнен по причине большого числа собравшихся для участия в переписи людей. Поэтому Святое Семейство вынуждено было остановиться в темной и пустой пещере (славянское слово «вертеп» означает пещеру). Хотя евангелист слово «пещера» не употребляет, вся христианская древность свидетельствует, что именно в пещере, куда загоняли скот в ненастную погоду, и произошло величайшее событие в истории человечества — рождение Сына Божия. Именно здесь, в такой более чем скромной обстановке, родился Царь царствующих и Господь господствующих! Тот, Кого недостойны принять даже самые роскошные и блестящие земные чертоги, родился в убогой пещере, лишенной элементарных удобств!
Как свидетельствует Предание, Дева Мария Сама, без посторонней помощи и безболезненно родила и спеленала Прекрасного Младенца. Никто из людей не знал о свершившемся событии; первыми, кто удостоился такой чести, были пастухи, находившиеся в поле со скотом. Ангел сообщил пастухам радостную весть, и эти простые люди стали свидетелями небесного ликования, первыми услышав славословие, которое мы сейчас повторяем на каждом богослужении: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение» (Лк. 2:14)! Затем пастухи нашли вертеп с лежащим в нем Младенцем и поклонились Ему, рассказав о своем видении Матери Иисуса и Иосифу.
Следующие события, воспоминаемые в связи с рождеством Христа, излагаются в Мф. 2, и произошли они через довольно долгое время после самой рождественской ночи (примерно спустя 1,5-2 года). Откуда такой срок, ведь в Евангелии нет прямых на это указаний? Во-первых, приход волхвов и последовавшее за ним бегство Святого Семейства в Египет должны были непременно случиться после посещения Девой Марией и Ее Сыном Иерусалимского храма (событие, положенное в основу праздника Сретения Господня). Таким образом, имеем как минимум 40 дней между самим днем рождества Христа и поклонением волхвов. Далее, если считать, что звезда, которая привела волхвов, появилась в сам день рождества, то волхвам понадобилось бы время на сборы (в том числе и для того, чтобы приготовить дары) и путешествие из Персии (или Междуречья) в Палестину. Наконец, тот факт, что Ирод, знавший о времени появления звезды, впоследствии приказал убить всех младенцев младше двух лет (Мф. 2:16), позволяет говорить, что 2 года — верхняя граница периода от рождения Мессии до прихода волхвов. Интересно, что на богослужении праздника именно этим более поздним событиям уделяется самое пристальное внимание (тогда как ангельскому славословию и поклонению пастухов — второстепенное).
Итак, мудрецы-астрологи, называемые «волхвами» (греч. μάγοι), пришли в Иерусалим, чтобы поклониться новому Царю Иудеи. Скорее всего, эти люди были зороастрийскими священниками, членами особой религиозной группы, занимавшимися изучением неба с целью составления астрологических прогнозов. Они увидели на небе новую звезду, природа которой по причине краткости евангельских сведений является предметом дискуссий. В святоотеческих толкованиях встречаются два варианта объяснения звезды: 1) эту звезду специально сотворил Господь, чтобы отметить эпохальное событие Боговоплощения; 2) это был светящийся Ангел, который казался звездой. Ученые предлагали другие варианты объяснения звезды: или соединение Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб (версия И. Кеплера), или рождение сверхновой звезды.
Итак, волхвы, ведомые чудесной звездой, пришли в поисках Царя в Иерусалим, политический центр Иудеи. Надо сказать, время для почестей новорожденному Царю было самым неподходящим, ибо Иудеей правил Ирод, римский наместник с титулом «царь», подозрительно относившийся к любым притязаниям на свою власть. Это был один из самых страшных тиранов в истории человечества, имя которого стало нарицательным. Собранные Иродом священники и книжники указали на древнее пророчество Михея, согласно которому Мессия должен родиться в Вифлееме. В поисках царственного Младенца волхвы пришли в Вифлеем, где уже в «доме» (т.е. Святое Семейство уже переместилось к этому времени в более нормальное жилище, чем то, в котором родился Христос) произошло поклонение волхвов, принесших ценные дары: золото, ладан и смирну.
После того как волхвы ушли в свою страну, миновав Иерусалим и не сообщив Ироду о месте пребывания Младенца, Ирод пришел в бешенство и издал ужасающий своей жестокостью указ: убить всех младенцев в Вифлееме и его окрестностях младше двух лет, надеясь, что вместе с другими будет убит и новый Царь Иудеи. Повествование об этом преступлении против человечества звучит на 9-м часе в навечерие Рождества Христова, а также в попразднство — в праздники Собора Пресвятой Богородицы и Неделю святых Богоотец, внося диссонанс в праздничное настроение, показывая, каким опасностям подвергался уже в первые годы жизни Тот, Кто впоследствии несправедливо будет осужден на крестную смерть. Евангелист Матфей, описывая горе матерей Вифлеема, цитирует пророчество Иеремии о плаче праматери Рахили, применяя его именно к этим событиям (образ Рахили взят не случайно, ибо ее гробница находилась в пределах Вифлеема, см. Быт. 35:19). Таким образом, Рахиль в своей скорби соединяет вопль всех несчастных матерей, который становится таким громким, что его слышно даже в Раме (Рама и Вифлеем находятся по разные стороны от Иерусалима, т.е. довольно далеко друг от друга).
Апокрифические истории и информация из Предания
Рождество Христово – значимое, чудесное и загадочное событие; неудивительно, что в раннехристианской литературе и в церковном предании появилось множество подробностей, которые не упоминаются в евангельском повествовании. Все приведенные далее детали можно рассматривать как благочестивые дополнения, их историчность спорна (хотя полностью отвергать их нет необходимости, доля истины может присутствовать).
Обвинения первосвященника и испытание Иосифа и Марии. В апокрифическом «Протоевангелии Иакова» (начало III века) описана история, как высшее иерусалимское священство отреагировало на информацию о беременности Марии: первосвященник, узнав о том, что Иосиф не сохранил вверенной ему Девы, долго обличал его, потом потребовал вернуть Марию. Иосиф отрицал свою виновность. Тогда первосвященник устроил испытание Иосифу и Марии «святой водой» (см. закон о ревности в Чис. 5), однако на удивление вода не повредила ни Иосифу, ни Марии. Первосвященник в ошеломлении отпустил Иосифа и Марию, признав, что Бог не судит их.
Действия повитух, чудо наказания и исцеления Саломии. В том же «Протоевангелии Иакова» есть история о двух повитухах, которых привел Иосиф в помощь Марии. Первая повитуха (ее имя не называется), придя после рождения Спасителя, изумилась и прославила Бога. После чего она сообщила о чуде девственного рождения другой повитухе – Саломии. Однако Саломия не поверила ей и решила «проверить» девство Богоматери. За дерзость и неверие она была наказана: ее рука была парализована; однако по совету Ангела она прикоснулась рукой к Младенцу, была исцелена и прославила Бога.
Животные в пещере. Святитель Димитрий Ростовский в Четьих-Минеях приводит информацию о воле и осле, которые были при яслях Спасителя, передавая популярное христианское предание: «К яслям были привязаны вол и осел, дабы исполнилось Писание: вол знает владетеля своего, и осел ясли господина своего (Ис.1:3). А эти вол и осел приведены были Иосифом из Назарета. Осел приведен был ради беременной Девы, чтобы везти Ее на себе во время пути, а вола привел Иосиф для того, чтобы продать его и отдать должную дань, взимавшуюся по повелению кесаря, а также и для себя купить все нужное. Эти бессловесные животные, стоя у яслей, своим дыханием согревали Младенца, по случаю тогдашнего зимнего времени, и таким образом служили своему Владыке и Творцу».
История праздника
Совмещенный праздник Рождества Христова и Богоявления (III – IV вв.).
Праздник Рождества Христова стали праздновать в III веке на Востоке, причем на раннем этапе его довольно долго соединяли с воспоминанием Крещения Господня 6 января. И название «Богоявление» как раз отражало тезис о явлении Бога на земле во плоти, то есть по факту было связано с Рождеством Христовым. Причины появления такого совмещенного праздника доподлинно неизвестны, есть предположение, что Церковь таким способом противодействовала практике гностиков, которые праздновали только крещение Господне на Иордане, нечестиво считая, что до крещения был только человек Иисус, а после крещения в Него вселился Логос и Он стал Богочеловеком. Однако справедливость «антигностического» объяснения спорна: «Слишком большой временной разрыв между упоминанием Климента о гностиках и первым датированным историческим свидетельством о совершении праздника Богоявления в Галлии не позволяет выстроить сколько-нибудь убедительную последовательную линию. Даже если гностики первыми стали отмечать праздник Крещения Господня, христиане могли воспользоваться тем же самым днем, известным издревле, по совершенно независимым соображениям».
Практика совместного празднования в большинстве епархий Востока была актуальна до 2-й половины IV века, однако в отдельных регионах она сохранялась до середины VI века. При этом в богослужении совмещенного праздника «рождественская» тематика преобладала над «крещенской».
Отделение Рождества Христова от Крещения на Востоке (IV–VI вв.).
Во 2-й половине IV века отчасти из-за сложности совмещать два столь разных по содержанию события в рамках одного празднования, отчасти под влиянием Запада, где праздник Рождества Христова возник как самостоятельный в 1-й трети IV века, стали постепенно разделять эти праздники: Рождество Христово переносить на 25 декабря, тогда как 6 января оставляли только воспоминание о крещении Господа на Иордане. Сначала это разделение произошло в Антиохии и Каппадокии, а под их влиянием и в Константинополе. Около 430 года праздники были разделены в Александрийском патриархате. Дольше всех «сопротивлялся» Иерусалим: эта Церковь вплоть до середины VI века сохраняла традицию совместного праздника 6 января, когда уже все остальные Поместные Церкви перешли на раздельное празднование. И только под влиянием императора Юстиниана I в середине VI века Иерусалим перешел на практику раздельного празднования. Отметим, что Армянская Церковь, фактически отделившаяся от Восточного Православия в V веке из-за неприятия IV Вселенского Собора, до сих пор сохранила практику совместного празднования Рождества Христова и Крещения 6 января.

 

(1)

6 января — Навече́рие Рождества Христова (Рождественский сочельник)

Последний день предпразднства Рождества Христова имеет особое название – уставное «навечерие» (то есть день накануне, вчерашний по отношению в празднику день) и обиходное «сочельник» (связанное с обычаем есть сочиво или кутью – кашу из цельных зёрен пшеницы, ячменя или риса с добавлением мёда и с сухофруктами, изюмом, орехами). Для этого дня характерны особый устав богослужения и особый устав о посте.

Богослужение совершается по одному из двух вариантов в зависимости от дня, в который случится навечерие Рождества Христова:

  1. Сочельник в понедельник – пятницу (будний день). Службы: великие часы, изобразительны, вечерню с литургией святителя Василия Великого.
  2. Сочельник в субботу или воскресенье: службы из предыдущего варианта распределяются по трем дням:
    • великие часы и изобразительны переносятся на пятницу и в эту пятницу отменяется литургия;
    • в само навечерие совершается литургия святителя Иоанна Златоуста и потом отдельно от нее великая вечерня.
    • в сам праздник служим литургию святителя Василия Великого.

Заметим, что по Уставу литургия в соединении в вечерней в 1-м варианте и великая вечерня после литургии во 2-м варианте должны совершаться после полудня, однако в нашей практике все указанные выше службы сочельника совершаются утром.

О посте в Сочельник. В народе бытует неверное мнение о том, что в Сочельник нельзя есть «до первой звезды». Действительно, такая традиция бытовала в деревнях, где вместе с ней было немало и других суеверий. На самом деле составители Типикона не были «звездочетами» и потому к времени появления «первой звезды» никак не могли привязать трапезу в навечерие Рождества Христова. Правила о посте и трапезе в Сочельник связаны с богослужениями и с обозначенными выше двумя вариантами.

В варианте I навечерие Рождества Христова считается днем строгого поста, причем строгость поста здесь не в качестве пищи, а в количестве ее приемов. Так как здесь вечерня в соединении с литургией совершается после полудня, то и полагается только одна трапеза в день – ужин. При этом ужин с употреблением «елея и вина» — то есть средняя степень поста.

В варианте II допускается две трапезы и потому Типикон говорит, что «пост не бывает». Это нужно понимать не в нашем восприятии поста как воздержания от скоромной пищи, а в более древнем и изначальном значении термина – нет воздержания от пищи до вечера. Утром совершается литургия и после нее полагается скромный, символический обед. После полудня совершается вечерня, после нее – более плотный ужин с вином и елеем.

В нашей практике все службы навечерия совершаются утром, потому после окончания такой службы вполне допустима нормальная постная трапеза. Однозначно можно сказать: те, кто участвовал в богослужении, после его окончания вполне имеют право покушать днем, так как участие в литургии предполагает трапезу после нее. Что же касается тех, кто не был в храме утром в навечерие Рождества Христова, то вопрос о посте для них остается открытым: они могут и покушать после окончания дневного богослужения в храме, но могут в качестве добровольного подвига и компенсации за пропущенное богослужение дождаться вечера.

(7)

4 января — ВЕЛИКОМУЧЕНИЦА АНАСТАСИЯ УЗОРЕШИТЕЛЬНИЦА

Святая ве­ли­ко­му­че­ни­ца Ана­ста­сия Узо­ре­ши­тель­ни­ца жила во время правления императора Диоклетиана. Отец ее был язычником, а мать тайной христианкой. Учителем святой Анастасии в юности был образованный и благочестивый христианин Хрисогон, который наставлял воспитанницу в вере, изучая с ней Священное Писание. После смерти жены отец выдал девушку замуж за язычника Помплия, однако она сохранила девство под предлогом вымышленной болезни.

Прознав про то, что в тюрьмах Рима томится много христиан, Анастасия, переодевшись нищенкой, навещала узников, кормила их, лечила, часто выкупала. Помплий, узнав об этом от служанки, сильно избил супругу и запер ее дома. Это очень опечалило Анастасию, и она стала вести тайную переписку с Хрисогоном, который призывал ее вооружиться терпением и приготовлять себя к служению Господу. Он также предсказал скорую гибель Помплия в море.

После смерти мужа Анастасия стала щедро раздавать свое имущество страждущим и нуждающимся.

В это время Диоклетиану донесли, что христиане стойко переносят мучения, тогда он приказал в одну ночь умертвить их всех, а Хрисогона прислать к нему. Анастасия издалека следовала за своим учителем. Не сумев добиться от Хрисогона отречения от Христа, мучители отрубили ему голову и бросили в море. Тело и усеченная глава святого мученика были вынесены волнами на берег, их нашел священник, положил в ковчег и скрыл у себя дома.
Мученик Хрисогон явился во сне Анастасии, велел ей идти к этому священнику и укрепить перед предстоящими пытками трех дев христианок — Ирину, Агапию и Хионию. Похоронив тела юных мучениц, святая начала странствовать. Овладев врачебным искусством и получив от Господа дар врачевания многих болезней, она повсюду ревностно служила христианским мученикам, стяжав себе прозвище Узорешительница, так как освобождала узников от долгих страданий.

После того как по приказу Диоклетиана в течение одной ночи были уничтожены все узники христиане, святая Анастасия пришла в одну из темниц и, не найдя там никого, стала громко рыдать. Тюремщики поняли, что она христианка, схватили ее и отвели к правителю области, который сначала угрожал ей муками, а потом предал в руки жреца Ульпиана. Тот предложил Анастасии выбор между богатством и тяжкими страданиями. Анастасия отвергла богатство и выбрала мучения. Уязвленный красотой Анастасии, жрец решил осквернить ее чистоту, однако после первого прикосновения к святой внезапно ослеп, испытывая сильнейшую боль, взывал к языческим идолам о помощи и вскоре скончался.

Анастасия была освобождена и продолжала служить христианам. Спустя некоторое время она вновь была схвачена и приговорена к голодной смерти. Проведя без пищи шестьдесят дней, она оставалась несломленной. Тогда Анастасия была растянута над костром между четырьмя столбами. Во время мучений Анастасия скончалась. Но тело святой осталось невредимым, его похоронила одна благочестивая христианка. По окончании гонений она построила над гробом святой великомученицы Анастасии церковь.

(4)