За 600 лет до Р. Х. Иерусалим был завоеван царем вавилонским; храм, воздвигнутый Соломоном, был разрушен, а множество народа израильского отведено в плен.

Среди пленников находились знатные юноши Даниил, Анания, Азария и Мисаил. Царь Вавилона Навуходоносор распорядился обучить их халдейской премудрости, воспитать в роскоши, при своем дворе. Но они, храня заповеди своей веры, отказывались от излишеств и вели строгий образ жизни; питались они только овощами и водой. Господь даровал им мудрость, а святому Даниилу – дар прозорливости и истолкования снов.

Святой пророк Даниил, свято храня веру в Единого Бога и уповая на Его всесильную помощь, мудростью своей превзошел всех халдейских звездочетов и волхвов и был приближен к царю Навуходоносору. Однажды Навуходоносор увидел странный сон, поразивший его, но, проснувшись, он забыл виденное. Вавилонские мудрецы оказались бессильны узнать, что приснилось царю. Тогда святой пророк Даниил прославил перед всеми силу истинного Бога, открывшего ему не только содержание сна, но и его пророческое значение. После этого Даниил был возведен царем в сан начальника Вавилона.

Вскоре царь Навуходоносор повелел воздвигнуть свое изображение – огромную статую, которой надлежало воздавать божеские почести. За отказ сделать это три отрока – Анания, Азария и Мисаил – были ввергнуты в пылающую печь. Пламя поднималось над печью на 49 локтей, опаляя стоящих рядом халдеев, а святые отроки ходили посреди пламени, вознося молитву Господу и воспевая Его (Дан. 3, 26–90). Ангел Господень, явившись, охладил пламя, и отроки остались невредимы. Царь, увидев это, повелел им выйти и обратился к Богу истинному.

При царе Валтасаре святой Даниил истолковал таинственную надпись («Мене, Такел, Фарес»), появившуюся на стене дворца во время пира, предвещавшую падение Вавилонского царства.

При персидском царе Дарии святой Даниил, по наветам своих врагов, был брошен в ров с голодными львами, но они не тронули его, и он остался невредим. Царь Дарий возрадовался о Данииле и повелел во всем своем царстве поклоняться Богу Даниилову, «потому что Он есть Бог Живый и Присносущий, и царство Его несокрушимо, и владычество Его бесконечно».

Святой пророк Даниил глубоко скорбел о своем народе, претерпевающем справедливую кару за множество грехов и беззаконий, за преступление заповедей Божиих – тяжкий плен вавилонский и разорение Иерусалима: «Приклони, Боже мой, ухо Твое и услыши, открой очи Твои и воззри на опустошения наши и на город, на котором наречено Имя Твое; ибо мы повергаем моления наши пред Тобою, уповая не на праведность нашу, но на Твое великое милосердие» (Дан. 9, 18). Святому пророку, праведной жизнью и молитвой искупавшему беззакония своего народа, была открыта судьба народа Израиля и судьбы всего мира.

При истолковании сна царя Навуходоносора пророк Даниил возвестил о сменяющих друг друга царствах и величии последнего Царства – Царства Господа нашего Иисуса Христа (Дан. 2, 44). Пророческое видение о семидесяти седминах (Дан. 9, 24–27) поведало миру знамения Первого и Второго пришествий Господа Иисуса Христа и связанных с ними событий (Дан. 12, 1–12). Святой Даниил ходатайствовал за свой народ перед преемником Дария – царем Киром, который весьма его ценил, и объявил пленникам свободу.

Сам же Даниил и друзья его Анания, Азария и Мисаил дожили до глубокой старости и скончались в плену. Согласно же свидетельству святителя Кирилла Александрийского (память 9 июня) святые Анания, Азария и Мисаил были обезглавлены по повелению персидского царя Камбиза.

(3)

Об усердии к благоукрашению храмов Божиих.

I. Св. пророк Аггей, память коего совершается ныне, выступил на пророческое служение вскоре по возвращении иудеев из плена вавилонского (в начале IV стол. до Р. Хр.). Он укорял их, живших в хороших домах и пренебрегающих довершением храма Господня, который начали они возстановлять по возвращении из плена.

«Так сказал Господь», передает пророк возвещенное ему Духом: «этот народ говорит: не пришло еще время, не время строить дом Господень. А вам самим время жить в домах ваших украшенных, тогда как этот дом в запустении?»

«Посему ныне так говорит Господь Саваоф: обратите сердце ваше на пути ваши».

«Вы сеете много, а собираете мало; едите, но не в сытость; пьете, но не напиваетесь; одеваетесь, а не согреваетесь. Ожидаете многаго, а выходит мало; и что принесете домой, то Я развею. За что? говорит Господь Саваоф: за Мой дом, который в запустении, тогда как вы бежите каждый к свому дому. Посему-то небо заключилось, и не дает вам росы, и земля не дает своих произведений»…

«Так говорит Господь Саваоф: обратите сердце ваше на пути ваши».

«Взойдите на гору, и носите дерева, и стройте храм; и Я буду благоволить к нему, и прославлюсь, говорит Господь»…

«И послушались Зоровавель, сын Салафиилев (правитель Иудеи) и Иисус, сын Иоседеков (великий иерей) и весь прочий народ гласа Господа Бога своего и слов Аггея пророка, как посланного Господом Богом их, и народ убоялся Господа. Тогда Аггей сказал народу: Я с вами! говорит Господь. И возбудил Господь дух Зоровавеля и Иисуса и дух всего остатка народа, и они пришли, и стали производить работы в доме Господа Саваофа, Бога своего»…

И ободрил Господь весь народ земли: «Я с вами!» сказал Он ему чрез Своего пророка, «завет Мой, который Я заключил с вами при исшествии вашем из Египта, и дух Мой пребывает среди вас: не бойтесь!»

«Ибо так говорит Господь Саваоф: еще раз, и это будет скоро, Я потрясу небо и землю, море и сушу; потрясу все народы, «и приидет Желаемый всеми народами, и наполню дом этот славою, и слава этого последняго храма будет больше, нежели прежняго, и на месте сем Я дам мир», говорит Господь Саваоф».

II. Из проповеди св. пророка Аггея, упрекавшаго по повелению Божию иудеев в недостатке усердия к построению и благоукрашению храма истинному Богу в Иерусалиме, вы видите, братия, «как угодно Богу наше усердие к созиданию и благоукрашению храмов Божиих», где мы благодарим Господа за Его безчисленныя к нам, грешным и недостойным Его рабам, благодеяния, где в церковных песнопениях прославляем неизреченныя Его свойства, где в молитвах просим о своих нуждах и получаем обильныя благодеяния и ощущаем спасительныя действия благодати Божией, зовущей нас к святому спасению чрез исправление нашей жизни.

Правда, Бог наш «не в рукотворенных храмех живет, ни от рук человеческих угождения приемлет, требуя что» (Деян. 17, 24]; Он говорит чрез пророка: «аще взалчу, не реку тебе; Моя бо есть вселенная и исполнение ея» (Пс. 49, 12).

Но нравственное чувство всякого человека, если только он истинно благочестив и боголюбив, влечет его к посильным приношениям в пользу храма Господня.

а) Иногда это чувство есть чувство благодарности к Богу, дающему нам живот, дыхание и вся (Деян. 17, 25). Человек, истинно боголюбивый, сознавая с одной стороны свое недостоинство, а с другой, обилие и величие благодеяний Творца, Который «оградил вся внешняя и внутренняя дому его, дела же рук его благословил» (Иов. 1, 10), не удовлетворяется одними благотворениями Христу, в лице меньшей братии Его; благодарное чувство влечет его далее, к самому престолу Божию! В смирении благодарного сердца, он вопрошает Господа с дерзновением и любовию: «что воздам Господеви о всех, яко воздаде ми?» (Пс. 115, 3). Для него невыносимо бывает, если сам он «живет в дому кедровом, кивот же Божий стоит посреде скинии» (2Цар. 7, 2); подобно Неемии сердце боголюбивого человека сжимается скорбию, при виде собственного благоденствия и запустения храмов Божиих. Этим то чувством благодарности руководились Давиды и Соломоны, Константины и Елены и многие другие венценосцы и сильные земли. Высокое в этих святых людях, щедро разверзавших руку свою на украшение храмов Господних – это чувство представляется, так сказать, еще выше, или по крайней мере, поразительнее в тех простых, но боголюбивых людях, которые не «от избытка», но часто «от лишения, все житие, еже имеют» (Лук. 21, 4), повергают к подножию алтаря Господня.

б) Иногда сердце, сокрушающееся о грехах юности и глубоко сознавшее тщету всех утех и наслаждений житейских, ищет утешения и облегчения, так сказать, у ног Спасителя, и подобно жене грешнице, истощает свои драгоценности на украшение храмов Господних.

в) Иногда одна любовь к селениям Божиим и святыне храмов, или то чувство небеснаго, которое заставляло Давида восклицать: «Господи, возлюбих благолепие дому Твоего, и место селения славы Твоея» (Пс. 25, 8), побуждает боголюбивого христианина созидать храмы Господни.

Вспомним те слова Спасителя, которыми Он оправдал жену, помазавшую драгоценным миром ноги Его: это оправдание (Матф. 26, 9 и дал.), торжественно произнесенное Им пред апостолами, дает нам разуметь, что и всякое приношение верующаго, совершаемое с любовию для Господа, не может не быть приятно и благоугодно пред Ним, ибо Он зрит не на самую приносимую вещь, но на сердце приносящаго: две лепты бедной вдовицы были очень скудным и почтя ничтожным приношением в богатый и великолепный храм иерусалимский; но пред очами Всевидящаго, они были несравненно выше всех сокровищ тщеславных фарисеев, потому что пожертвованы были из редкой любви и усердия к Богу. Подобнымь образом, если кто-либо из нас, из усердия, любви, или благодарности к Богу, жертвует от своего имения алтарю Господню: то может ли быть, чтобы эта жертва благодарного и боголюбивого сердца не была приятна и благоугодна пред Тем, Который не «уничижает сердца сокрушенного и смиреннаго» (Пс. 50, 19) и Который, по словам св. Златоуста, «и дела приемлет, и намерение целует, и деяние почитает, и предложение хвалит?» – Отец богатый и не достигший еще преклонной старости не нуждается в том, чтобы дети его, пришедшия уже в возраст, делали ему приношения из приобретенного ими имения, но ему приятно бывает, если они делают это, потому что в этих действиях он видит знаки любви и усердия их к нему: подобным образом, и Отец небесный не имеет нужды в наших жертвах, но с благоволением взирает на них, если они суть выражения нашего усердия, благодарности и любви к Нему. «Доброхотна дателя любит Бог». (2Кор. 9, 7). «В ветхом завете», закон, хотя не прямо, обязывал всякого возрастного иудея ежегодно жертвовать в пользу храма Господня в Иерусалиме небольшую сумму (Лев. 27, 12. 14); но Иисус Христос не возложил на Своих последователей подобной обязанности, а предоставил это собственному произволу и усердию каждаго. Однако, во дни земной жизни Своей, в качестве Сына человеческаго, и Он взносил Свой статир в пользу дома Божия (Мат. 17, 27), и фарисеев, как лицемерны и лукавы они ни были, не останавливал от благаго обычая – вносить десятину в дом Божий – обличал в них только недостаток при этом правды, милосердия и веры. Он говорил о самых приношениях их: «сия подобаше творити и онех не оставляти» (Мат. 23, 23). (См. Воскр. чт. за 1852 г.).

III. Пройдут годы, пронесутся столетия, забудутся не только имена, но и самыя могилы наши – исчезнет всякая память о нас в потоке веков и поколений; но если, во, дни земной жизни нашей, мы отверзали руку свою к посильному благодеянию храмам Божиим: то никогда не забудет о сем св. церковь. – Всякий раз, когда будет возноситься на алтаре Господнем умилостивительная жертва, она и сама будет умолять Господа и Владыку своего, и возбуждать всех предстоящих чад своих к прилежной молитве о создателях и благодетелях св. храмов Божиих!

(16)

В истории Русской Православной Церкви XX века священномученик Иларион занимает особое место. Его жизненный путь был во многом типичен для русского духовенства. Он родился 13 сентября 1886 года в селе Липицы Каширского уезда Тульской губернии в семье сельского священника. Окончил Духовное училище, Московскую Духовную семинарию, затем Московскую Духовную академию. За скупыми строками биографии трудно увидеть, как духовно зрела душа будущего подвижника. Однако именно тогда Иоанн Троицкий выбрал путь пастырского служения Церкви Христовой, решив принять монашество. 28 марта 1913 года в Зосимовой пустыни Троице-Сергиевой Лавры он принял постриг с именем Иларион в честь подвижника VIII века преподобного Илариона Нового, игумена Пелекитского. 2 июня того же года святитель Макарий, митрополит Московский и Коломенский, совершил его иерейскую хиротонию. В том же году уже архимандрит Иларион (Троицкий) становится экстраординарным профессором Московской Духовной академии по кафедре Священного Писания Нового Завета.

Наступает краткий период научной деятельности в тесном сотрудничестве с профессорами Академии, в числе которых в те годы были выдающиеся русские богословы. Одаренный проповедник, автор многих церковно-научных и публицистических работ, оказавших значительное влияние на развитие отечественной богословской мысли, отец Иларион в то же время обладал подлинным талантом руководителя.

В марте 1917 года он был назначен ректором Московской Духовной академии, затем принимал активное участие в подготовке Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 годов. Ректор Академии энергично и решительно выступил в поддержку восстановления Патриаршества на Руси, а после избрания на Первосвятительский престол митрополита Московского и Коломенского Тихона стал его ближайшим помощником.

Активная последовательная позиция архимандрита Илариона, твердо хранившего верность Православию, его неустанные труды на ниве церковной в сложных условиях послереволюционных лет обратили на себя внимание Священноначалия – он был призван к архипастырскому служению.

12 мая 1920 года состоялась его хиротония во епископа Верейского, викария Московской епархии. В 1920-е годы Владыка Иларион внес значительный вклад в борьбу с обновленчеством. Он разработал чин покаяния для обновленцев, при его личном участии в лоно Церкви возвратились многие уклонившиеся в раскол московские приходы.

«Старшее поколение верующих москвичей еще помнит Владыку – его чисто русскую внешность, богатырскую фигуру, его глубокое человеческое обаяние, смиренный и вместе с тем веселый нрав, его пламенную пастырскую ревность, близость к своим пасомым, особенно к молодежи. Но эти же самые достоинства восстановили против него советскую власть. Постановлением Особого совещания при Коллегии ОГПУ от 20 декабря 1923 года он был осужден к трем годам заключения.

1 января 1924 года епископ Иларион прибыл на пересыльный пункт на Поповом острове близ Кеми, а в июне был отправлен в Соловецкий лагерь».

В нечеловеческих условиях ГУЛАГа архиепископ Иларион с твердостью и достоинством совершал свой крестный путь, вызывая невольное уважение даже у своих палачей. Вот как пишет о нем в своей книге «Неугасимая лампада» другой соловецкий узник тех лет писатель Борис Ширяев: «С первого же дня его соловецкого жития имя Владыки окуталось легендой силы и славы… Легенда возникла и жила, потому что люди хотели видеть реальное воплощение духовной силы Церкви, ее несокрушимой твердыни, и самым подходящим объектом для этого воплощения был Владыка Иларион. Огромная внутренняя сила его проявилась с первых же дней по прибытии на каторгу. Он не был старейшим из заточенных иерархов, но разом получил в их среде признание высокого, если не первенствующего авторитета. Среди верующих мирян эта авторитетность его достигла еще большей высоты… Силе, исходившей от всегда спокойного, молчаливого Владыки Илариона, не могли противостоять и сами тюремщики: в разговоре с ним они никогда не позволяли себе непристойных шуток, столь распространенных на Соловках, где не только чекисты-охранники, но и большинство уголовников считали какой-то необходимостью то злобно, то с грубым добродушием поиздеваться над «опиумом». Нередко охранники как бы невзначай называли его Владыкой. Обычно – официальным термином «заключенный». Кличкой «опиум», попом или товарищем – никогда никто.

Владыка Иларион всегда избирался в делегации к начальнику острова Эйхмансу, когда было нужно добиться чего-нибудь трудного, и всегда достигал цели. Именно ему удалось сконцентрировать духовенство в 6-й роте (особая рота заключенных СЛОН, состоявшая из священнослужителей, которой были поручены работы на кухнях и продовольственных складах), получить для него некоторое ослабление режима, перевести большинство духовных всех чинов на хозяйственные работы, где они показали свою высокую честность. Он же отстоял волосы и бороды духовных лиц при поголовной стрижке во время сыпнотифозной эпидемии. В этой стрижке не было нужды: духовенство жило чисто. Остричь же стариков священников значило бы подвергнуть их новым издевательствам и оскорблениям.

Устраивая других – и духовенство, и мирян – на более легкие работы, Владыка Иларион не только не искал должности для себя, но и не раз отказывался от предложений со стороны Эйхманса, видевшего и ценившего его большие организаторские способности. Он предпочитал быть простым рыбаком…

Летом 1925 года архиепископа Илариона временно перевели из Соловков в Ярославский политизолятор: советская власть решила склонить авторитетного и любимого народом архиерея к поддержке возникшего в те годы нового, григорианского раскола. Попытка «завербовать» Владыку завершилась неудачно: архипастыря вернули на Соловки, а в ноябре 1926 года он был осужден на новый трехлетний срок. Многотрудный и скорбный путь Владыки Илариона завершился в ленинградской пересыльной тюрьме: 15/28 декабря 1929 года он скончался от брюшного тифа. Занимавший тогда Ленинградскую кафедру митрополит Серафим (Чичагов) добился разрешения взять тело для погребения. Отпевание Владыки Илариона состоялось в Петербургском Новодевичьем монастыре, на кладбище которого он был затем похоронен.

Несмотря на долгие десятилетия господства богоборческой власти, православные люди помнили пламенного архипастыря, чтили его имя, свято храня память о мученике за веру Христову.

(1)

Святые мученики Фирс, Левкий и Каллиник пострадали за Христа при императоре Декии (249–251) в Кесарии Вифинской. Святой Левкий, укоривший правителя Кумврикия за несправедливое преследование христиан, после истязаний был усечен мечом. Святой Фирс, приговоренный к жесточайшим пыткам и истязаниям, перенес их невредимо и Божиим изволением мирно скончался. Языческий жрец Каллиник, видя мужество и чудеса святого Фирса, уверовал во Христа и смело исповедал истинную веру, за что и был усечен мечом.

(9)

Преподобный Аркадий Вяземский и Новоторжский происходил из города Вязьмы от простых благочестивых родителей, с детства научивших его молитве и послушанию. Кроткий, проницательный, добрый и целомудренный юноша избрал своим подвигом юродство Христа ради. Он питался подаянием, спал, где придется, – в лесу, на церковной паперти. Блаженная беззаботность и близость к природе придавали облику юного Аркадия особую одухотворенность и отрешенность от житейской суеты. В церкви, углубившись в молитву, святой Аркадий часто плакал слезами умиления и духовной радости. Его советы были точны, предсказания сбывались, обличения вразумляли. Опытный наставник, преподобный Ефрем, Новоторжский чудотворец (память 28 января), помогал юному подвижнику избегать духовных опасностей в прохождении трудного и редкого в то время подвига юродства. После того как вязьмичи стали свидетелями нескольких чудес, совершенных по молитвам блаженного Аркадия, он, избегая человеческой славы, удалился в верховья реки Тверцы. Здесь преподобный Аркадий разделил труды своего духовного наставника преподобного Ефрема Новоторжского, участвуя вместе с ним в основании храма и обители в честь святых благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба († 1015; первое перенесение святых мощей – 1072; общая память 2 мая).

Поступив в новоустроенный монастырь, преподобный Аркадий принял монашество и взял на себя подвиг полного послушания духовному отцу – преподобному Ефрему. Преподобный Аркадий никогда не пропускал Литургии и являлся к заутрене первым, вместе со своим наставником. После преставления преподобного Ефрема (28 января1053) преподобный Аркадий продолжал подвизаться по заветам своего старца, пребывая в молитве, посте и молчании. По прошествии нескольких лет (по некоторым данным, 13 декабря1077) он также мирно отошел ко Господу.

В 1594 году в одной из церквей города Вязьмы был устроен придел во имя преподобного Аркадия. Совместное празднование преподобным Аркадию и Ефрему Новоторжским было установлено при митрополите Дионисии в 1584–1587 годах.

Мощи преподобного Аркадия, прославленные чудесными исцелениями, были обретены 11 июля (ранее в этот день совершалась память) 1677 года в каменном склепе Борисоглебского собора города Торжка. 14 августа 1798 года их положили под спудом, в каменном гробу, служившем ранее местом упокоения преподобному Ефрему. В 1841 году на левой стороне Борисоглебского соборного храма был устроен придел в честь преподобного Аркадия. Торжественное празднование 300-летия со времени обретения святых мощей преподобного Аркадия состоялось в городе Торжке в 1977 году.

(6)

Святитель Спиридон Тримифунтский родился в конце III века на острове Кипр. О его жизни сведений сохранилось мало. Известно, что он был пастухом, имел жену и детей. Все свои средства он отдавал на нужды ближних и странников, за это Господь вознаградил его даром чудотворения: он исцелял неизлечимо больных и изгонял бесов. После смерти жены, в царствование императора Константина Великого (306–337), его хиротонисали во епископа Кипрского города Тримифунта. В сане епископа святитель не изменил своего образа жизни, соединив пастырское служение с делами милосердия.

По свидетельству церковных историков, святитель Спиридон в 325 году принимал участие в деяниях I Вселенского Собора. На Соборе святитель вступил в состязание с греческим философом, защищавшим ариеву ересь. Простая речь святителя Спиридона показала всем немощь человеческой мудрости перед Премудростью Божией: «Слушай, философ, что я буду говорить тебе: мы веруем, что Всемогущий Бог из ничего создал Своим Словом и Духом небо, землю, человека и весь видимый и невидимый мир. Слово это есть Сын Божий, Который сошел ради наших грехов на землю, родился от Девы, жил с людьми, пострадал, умер для нашего спасения и затем воскрес, искупив Своими страданиями первородный грех, и совоскресил с Собою человеческий род. Мы веруем, что Он Единосущен и Равночестен со Отцем, и веруем этому без всяких лукавых измышлений, ибо тайну эту постигнуть человеческим разумом невозможно». В результате беседы противник христианства сделался его ревностным защитником и принял святое Крещение.

После разговора со святым Спиридоном, обратившись к своим друзьям, философ сказал: «Слушайте! Пока состязание со мною велось посредством доказательств, я выставлял против одних доказательств другие и своим искусством спорить отражал все, что мне представляли. Но когда, вместо доказательства от разума, из уст этого старца начала исходить какая-то особая сила, доказательства стали бессильны против нее, так как человек не может противиться Богу. Если кто-нибудь из вас может мыслить так же, как я, то да уверует во Христа и вместе со мною да последует за этим старцем, устами которого говорил Сам Бог». На том же Соборе святитель Спиридон явил против ариан наглядное доказательство Единства во Святой Троице. Он взял в руки кирпич и стиснул его; мгновенно вышел из него вверх огонь, вода потекла вниз, а глина осталась в руках чудотворца. «Се три стихии, а плинфа (кирпич) одна, сказал тогда святитель Спиридон, – так и в Пресвятой Троице – Три Лица, а Божество Едино».

Святитель с большой любовью заботился о своей пастве. По его молитве засуха сменялась обильным животворящим дождем, а непрерывные дожди – вёдром, исцелялись больные, изгонялись демоны. Однажды к нему пришла женщина с мертвым ребенком на руках, прося заступничества святого. Помолившись, он вернул младенца к жизни. Мать, потрясенная радостью, упала бездыханной. Но молитва угодника Божия вернула жизнь и матери.

Как-то, спеша спасти своего друга, оклеветанного и приговоренного к смерти, святитель был остановлен в пути неожиданно разлившимся от наводнения ручьем. Святой приказал потоку: «Стань! Так повелевает тебе Владыка всего мира, дабы я мог перейти и спасен был муж, ради которого спешу». Воля святителя была исполнена, и он благополучно перешел на другой берег. Судья, предупрежденный о происшедшем чуде, с почетом встретил святого Спиридона и отпустил его друга.

Известен из жизни святителя и такой случай. Как-то он зашел в пустую церковь, повелел возжечь лампады и свечи и начал Богослужение. Провозгласив «Мир всем», он и диакон услышали в ответ сверху раздавшееся «великое множество голосов, возглашающих: «И духови твоему». Хор этот был велик и сладкогласнее всякого пения человеческого. На каждой ектении невидимый хор пел «Господи, помилуй». Привлеченные доносившимся из церкви пением, к ней поспешили находившиеся поблизости люди. По мере того, как они приближались к церкви, чудесное пение все более и более наполняло их слух и услаждало сердца. Но, когда они вошли в церковь, то не увидели никого, кроме епископа с немногими церковными служителями, и не слыхали уже более небесного пения, от чего пришли в великое изумление».

Святой Симеон Метафраст, описатель его жития, уподоблял святого Спиридона Патриарху Аврааму в добродетели гостеприимства. «Надобно знать и то, как он принимал странников», писал близкий к монашеским кругам Созомен, приводя в своей «Церковной истории» удивительный пример из жизни святителя. Однажды по наступлении Четыредесятницы в его дом постучался странник. Видя, что путник очень утомлен, святой Спиридон сказал дочери: «Обмой-ка ноги этому человеку, да предложи ему поесть». Но ввиду поста не было сделано нужных запасов, ибо святитель «вкушал пищу только в определенный день, а в прочие оставался без пищи». Поэтому дочь ответила, что в доме нет ни хлеба, ни муки. Тогда святой Спиридон, извинившись перед гостем, приказал дочери поджарить бывшее в запасе соленое свиное мясо и, усадив за стол странника, принялся за трапезу, «убеждая того человека подражать себе. Когда же последний, называя себя христианином, отказался, – тот прибавил: «Тем менее надобно отказываться, ибо Слово Божие изрекло: «Вся чиста чистым» (Тит. 1, 15)».

Другая история, сообщенная Созоменом, также весьма характерна для святителя: у святого был обычай из собранного урожая одну часть раздавать бедным, а другую отдавать нуждающимся в долг. Сам он лично ничего не давал, а просто показывал вход в кладовую, где каждый мог взять, сколько нужно, и потом возвратить таким же образом, без проверки и отчета.

Известен также рассказ Сократа Схоластика о том, как воры решили похитить овец святого Спиридона: глубокой ночью забрались они в овчарню, но тут же невидимой силой оказались связанными. Когда настало утро, святой пришел к стаду и, увидев связанных разбойников, помолившись, развязал их и долго уговаривал оставить беззаконный путь и добывать пропитание честным трудом. «Потом, подарив им по овце и отпуская их, ласково сказал: пусть же не напрасно вы бодрствовали».

Часто уподобляют святого Спиридона пророку Илии, ибо так же по молитве его во время засух, часто угрожавших острову Кипр, шел дождь: «Равноангельна Спиридона зрим, великаго чудотворца. Некогда страна от бездождия и засухи вельми пострада: бысть глад и язва, и многое множество людей умроша, молитвами же святителя сниде с небесе на землю дождь: людие же, избавльшеся от бедствия, благодарственно взываху: Радуйся, великому пророку уподобивыйся и дождь, отъемлющий глад и недуги, благовременный низвел еси».

Все житие святителя поражает удивительной простотой и силой чудотворения, дарованной ему от Господа. По слову святителя пробуждались мертвые, укрощались стихии, сокрушались идолы. Когда в Александрии Патриархом был созван Собор ради сокрушения идолов и капищ, по молитвам отцов Собора пали все идолы, кроме одного, самого почитаемого. Патриарху в видении было открыто, что идол этот остался для того, чтобы быть сокрушенным святителем Спиридоном Тримифунтским. Вызванный Собором святитель сел на корабль, и в тот момент, когда корабль пристал к берегу и святитель ступил на землю, идол в Александрии со всеми жертвенниками повергся в прах, чем возвестил Патриарху и всем епископам приближение святителя Спиридона.

В праведности и святости прожил святой Спиридон земную жизнь и в молитве предал душу свою Господу († ок. 348). В истории Церкви святитель Спиридон почитается вместе со святителем Николаем, архиепископом Мирликийским. Мощи его покоятся на острове Корфу в церкви его имени (кроме десной руки, которая в Риме). Память его вторично совершается в субботу сырную.

(8)

Пре­по­доб­ный Да­ни­ил Столп­ник ро­дил­ся в се­ле Вифа­ра, близ го­ро­да Са­мо­са­ты в Ме­со­по­та­мии. Мать его Mapфа дол­го бы­ла бес­плод­ной и в мо­лит­вах да­ла обет, ес­ли ро­дит­ся ре­бе­нок, по­свя­тить его Гос­по­ду. Мо­лит­ва бы­ла услы­ша­на, и Мар­фа вско­ре ро­ди­ла сы­на, ко­то­рый до 5 лет рос без име­ни. Ро­ди­те­ли маль­чи­ка хо­те­ли, чтобы рож­ден­ный по бла­го­во­ле­нию Бо­жи­е­му так­же от Бо­га по­лу­чил бы и имя. Они при­ве­ли сы­на в на­хо­див­ший­ся по­бли­зо­сти мо­на­стырь и об­ра­ти­лись к игу­ме­ну. Игу­мен ве­лел по­дать од­ну из бо­го­слу­жеб­ных книг и, на­угад раз­вер­нув ее, на­шел в ней сло­ва про­ро­ка Да­ни­и­ла (па­мять 17 де­каб­ря). Так от­рок по­лу­чил имя. Ро­ди­те­ли про­си­ли, чтобы маль­чик остал­ся в мо­на­сты­ре, но игу­мен не при­нял его, так как тот был еще очень мал. В 12 лет, ни­ко­му не го­во­ря, от­рок ушел из до­ма в мо­на­стырь.

Ро­ди­те­ли об­ра­до­ва­лись, ко­гда узна­ли, где на­хо­дит­ся сын, и при­шли в мо­на­стырь. Уви­дев, что он еще хо­дит в мир­ской одеж­де, они умо­ли­ли игу­ме­на по­стричь его в Ан­гель­ский чин. В вос­крес­ный день игу­мен ис­пол­нил их прось­бу, но за­пре­тил им ча­сто по­се­щать сы­на. Бра­тия оби­те­ли удив­ля­лась по­дви­гам ино­ка.

Од­на­жды вме­сте с игу­ме­ном мо­на­сты­ря Да­ни­ил по­се­тил свя­то­го Си­мео­на Столп­ни­ка (па­мять 1 сен­тяб­ря), ко­то­рый пред­рек юно­му мо­на­ху, что и он по­не­сет по­двиг столп­ни­че­ства. Пре­по­доб­ный Да­ни­ил про­дол­жил по­движ­ни­че­скую жизнь в за­тво­ре. Ко­гда в ви­де­нии ему бы­ло ука­за­но ме­сто но­во­го по­дви­га, он уда­лил­ся во Фра­кий­скую пу­сты­ню вме­сте с дву­мя уче­ни­ка­ми, где они до­стро­и­ли столп, на ко­то­ром пре­по­доб­ный Да­ни­ил про­вел 33 го­да. К стол­пу сте­ка­лись лю­ди, несчаст­ные и боль­ные, и все по­лу­ча­ли от пре­по­доб­но­го Да­ни­и­ла по­мощь и ис­це­ле­ние. Мо­литв свя­то­го по­движ­ни­ка ис­пра­ши­ва­ли ви­зан­тий­ские им­пе­ра­то­ры. Из мно­го­чис­лен­ных пред­ска­за­ний пре­по­доб­но­го наи­бо­лее зна­чи­тель­ным бы­ло про­ро­че­ство о силь­ном по­жа­ре в Кон­стан­ти­но­по­ле. Пре­по­доб­ный Да­ни­ил об­ла­дал еще и да­ром бла­го­дат­но­го сло­ва. Он на­став­лял мно­гих на путь ис­прав­ле­ния жиз­ни.

(11)

Свя­ти­тель Иоасаф ро­дил­ся в При­лу­ках, быв­шей Пол­тав­ской гу­бер­нии, 8 сен­тяб­ря 1705 го­да, на празд­ник Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. При Кре­ще­нии на­зван Иоаки­мом. Он про­ис­хо­дил из древ­не­го бла­го­че­сти­во­го ма­ло­ро­сий­ско­го ро­да Гор­лен­ко­вых. В 1712 го­ду 7-лет­не­го Иоаки­ма отец от­дал в Ки­ев­скую ду­хов­ную ака­де­мию. В сте­нах ака­де­мии он ощу­тил вле­че­ние к мо­на­ше­ской жиз­ни. 7 лет ис­пы­ты­вал се­бя бу­ду­щий свя­ти­тель и на­ко­нец от­крыл­ся ро­ди­те­лям. Дол­го мать с от­цом упра­ши­ва­ли сы­на-пер­вен­ца не при­ни­мать мо­на­ше­ский по­стриг. Но в 1725 оду он тай­но от них при­нял ря­со­фор с име­нем Ила­ри­он в Ки­ев­ском Ме­жи­гор­ском мо­на­сты­ре, а 21 но­яб­ря 1727 го­да был по­стри­жен в ман­тию с име­нем Иоасаф в Ки­е­во-Брат­ском мо­на­сты­ре. Это со­бы­тие сов­па­ло с за­вер­ше­ни­ем обу­че­ния в ду­хов­ной ака­де­мии. Через год инок Иоасаф был хи­ро­то­ни­сан ар­хи­епи­ско­пом Вар­ла­а­мом Во­на­то­ви­чем в сан иеро­ди­а­ко­на. Его оста­ви­ли пре­по­да­ва­те­лем в Ки­ев­ской ду­хов­ной ака­де­мии. По­сле смер­ти прео­свя­щен­но­го Вар­ла­а­ма Ки­ев­ской ка­фед­рой стал управ­лять ар­хи­епи­скоп Ра­фа­ил За­бо­рос­кий. Ар­хи­епи­скоп Ра­фа­ил об­ра­тил вни­ма­ние на вы­да­ю­щи­е­ся спо­соб­но­сти мо­ло­до­го по­движ­ни­ка и при­влек его для бо­лее ши­ро­ко­го слу­же­ния Церк­ви. Ему бы­ло по­ру­че­но от­вет­ствен­ное по­слу­ша­ние в долж­но­сти эк­за­ме­на­то­ра при Ки­ев­ской ар­хи­епи­ско­пии. В но­яб­ре 1734 го­да ар­хи­епи­скоп Ра­фа­ил по­свя­тил иеро­ди­а­ко­на Иоса­фа в сан иеро­мо­на­ха и пе­ре­вел из учи­лищ­но­го Брат­ско­го мо­на­сты­ря в Ки­е­во-Со­фий­ский ар­хи­ерей­ский дом. Од­новре­мен­но он был на­зна­чен чле­ном Ки­ев­ской ду­хов­ной кон­си­сто­рии. Ис­пол­няя долж­ность эк­за­ме­на­то­ра, он при­ло­жил мно­го уси­лий к ис­прав­ле­нию нрав­ствен­ных недо­стат­ков при­ход­ско­го ду­хо­вен­ства. Кон­сис­тор­ская долж­ность свя­ти­те­ля бы­ла пре­крас­ной шко­лой для его ор­га­ни­за­тор­ских спо­соб­но­стей. В это вре­мя он хо­ро­шо изу­чил нуж­ды свя­щен­но­слу­жи­те­лей, до­сто­ин­ства и недо­стат­ки. епар­хии. Здесь яс­но опре­де­ли­лась все­сто­рон­ность де­ло­вых ка­честв Иоаса­фа, со­че­та­ю­ща­я­ся с боль­ши­ми внут­рен­ни­ми по­дви­га­ми. Он быст­ро вос­хо­дил по лествице ду­хов­но­го со­вер­шен­ства, о чем сви­де­тель­ству­ет со­хра­нив­ше­е­ся его про­из­ве­де­ние «Брань сед­ми чест­ных доб­ро­де­те­лей с сед­ми гре­ха­ми смерт­ны­ми».

24 июня 1737 го­да иеро­мо­нах Иоасаф был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Свя­то-Пре­об­ра­жен­ско­го Мгар­ско­го мо­на­сты­ря с воз­ве­де­ни­ем в сан игу­ме­на. В сво­ем мо­на­сты­ре все си­лы игу­мен по­ла­гал на бла­го­устрой­ство оби­те­ли, в про­шлом быв­шей опло­том пра­во­сла­вия в борь­бе с уни­ей. В мо­на­сты­ре на­хо­ди­лись мо­щи свя­ти­те­ля Афа­на­сия, пат­ри­ар­ха Кон­стан­ти­но­поль­ско­го, Лу­бин­ско­го чу­до­твор­ца (па­мять 2 мая). Несколь­ко раз пат­ри­арх Афа­на­сий яв­лял­ся игу­ме­ну Иоаса­фу, сви­де­тель­ствуя о сво­ем по­кро­ви­тель­стве.

В 1744 го­ду мит­ро­по­лит Ра­фа­ил воз­вел игу­ме­на Иоаса­фа в сан ар­хи­манд­ри­та. В кон­це то­го же го­да он был вы­зван в Моск­ву и вско­ре рас­по­ря­же­ни­ем Свя­тей­ше­го Си­но­да на­зна­чен на­мест­ни­ком Свя­то-Тро­иц­кой Лав­ры. В оби­те­ли пре­по­доб­но­го Сер­гия он также са­мо­от­вер­жен­но ис­пол­нял по­слу­ша­ния Церк­ви (в те го­ды тре­бо­ва­лось мно­го сил для вос­ста­нов­ле­ния мо­на­сты­ря по­сле по­жа­ра).

2 июня 1748 го­да в Пет­ро­пав­лов­ском со­бо­ре Пе­тер­бур­га ар­хи­манд­рит Иоасаф был хи­ро­то­ни­сан во епи­ско­па Бел­го­род­ско­го. Всту­пив на ар­хи­ерей­скую ка­фед­ру, свя­ти­тель Иоасаф стро­го сле­дил за бла­го­че­сти­ем и со­сто­я­ни­ем хра­мов, за пра­виль­но­стью со­вер­ше­ния бо­го­слу­же­ния и осо­бен­но за нрав­ствен­но­стью паст­вы. Осо­бен­но боль­шое вни­ма­ние свя­ти­тель уде­лял об­ра­зо­ва­нию ду­хо­вен­ства, пра­виль­но­му со­блю­де­нию ими уста­ва и цер­ков­ных тра­ди­ций. Как и преж­де, свя­ти­тель Иоасаф все си­лы от­да­вал ар­хи­пас­тыр­ско­му слу­же­нию, не ща­дя сво­е­го здо­ро­вья. Сво­е­му ке­лей­ни­ку Сте­фа­ну на­ка­нуне пре­став­ле­ния свя­ти­тель за­пре­тил до­мо­гать­ся свя­щен­но­го са­на и пре­ду­пре­дил, что в слу­чае непо­слу­ша­ния его по­стигнет безвре­мен­ная кон­чи­на. Дру­го­му ке­лей­ни­ку, Ва­си­лию, свя­ти­тель ука­зал, что он бу­дет дья­ко­ном, са­на свя­щен­ни­ка ни­ко­гда не до­стигнет. И это пред­ска­за­ние впо­след­ствии ис­пол­ни­лось.

10 де­каб­ря 1754 го­да свя­ти­тель пре­ста­вил­ся. Про­слав­ле­ние свя­ти­те­ля Иоаса­фа в ли­ке свя­тых со­сто­я­лось 4 сен­тяб­ря 1911 го­да.

(1)

Икона Божией Матери, именуемая «Нечаянная Радость», пишется так: в комнате, вверху икона Божией Матери, а внизу около нее коленопреклоненно молящийся юноша. Предание об исцелении некоего юноши от плотской страсти через эту святую икону описано в книге святителя Димитрия Ростовского «Руно Орошенное». Юноша молился по привычке перед образом Пречистой и вдруг увидел, что изображение ожило, язвы Господа Иисуса раскрылись и кровоточат. В страхе он воскликнул: «О Госпожа, кто это сделал?» На что Богородица отвечала: «Ты и прочие грешники грехами своими вновь распинаете Сына Моего». Тогда только раскрылась перед ним бездна его грехопадения, долго молил он в слезах Богородицу и Спасителя о помиловании. Наконец, была дана ему нечаянная им уже радость прощения и оставления грехов.

(5)

Преподобный Нил Столобенский родился в семье крестьянина в небольшом селении Новгородской епархии. В 1505 году он принял постриг в обители преподобного Саввы Крыпецкого близ Пскова.

После 10 лет подвижнической жизни в киновии удалился на реку Серемлю, в сторону города Осташкова, где 13 лет вел строгую аскетическую жизнь в непрерывной брани с кознями диавола, которые выражались в явлениях призраков – гадов и диких зверей. Многие жители из окрестных мест стали приходить к преподобному за наставлениями, но он стал этим тяготиться и молил Бога указать ему место для подвига безмолвия. Однажды после долгой молитвы он услышал голос: «Нил! Иди на озеро Селигер. Там на острове Столобенском ты можешь спастись!» От приходивших к нему людей преподобный Нил узнал, где находится озеро, и, придя туда, был поражен его красотой. В середине озера – покрытый густым лесом остров; на нем преподобный нашел небольшую гору и выкопал пещеру, а спустя некоторое время построил хижину, в которой и прожил 26 лет. Подвиги строгого постничества и безмолвия сопровождал еще и другим, особенным подвигом – никогда не ложился спать, а позволял себе лишь легкую дремоту, опираясь на крюки, вделанные в стену келлии.

Богоугодная жизнь преподобного много раз возбуждала зависть врага, которая проявлялась через злобу местных жителей. Однажды кто-то поджег лес на острове, где стояла хижина преподобного, но пламя, дойдя до горы, чудесным образом угасло. В другой раз в хижину ворвались грабители. Преподобный сказал им: «Все мое сокровище в углу кельи». Там стояла икона Богоматери. Разбойники стали искать деньги и ослепли. Тогда в слезах раскаяния стали они молить святого о прощении. Известны и многие другие чудеса, совершенные преподобным. Он безмолвно отказывался от приношений, если совесть у приходивших к нему была нечиста или они находились в нечистоте телесной.

В предчувствии кончины преподобный Нил приготовил себе гроб. А к самому времени преставления прибыл на остров игумен одного из близлежавших монастырей и приобщил его Святых Таин. По уходе игумена преподобный Нил в последний раз совершил молитву, окадил святые иконы и келлию и предал Господу бессмертную свою душу 7 декабря1554 года.

Прославление его святых мощей (ныне почивающих в Знаменском храме г. Осташкова) совершилось в 1667 году с установлением празднования 27 мая и в день преставления.

(4)