Краткое житие святителя Филиппа, митрополита Московского и всея Руси

Святой Филипп (в миру Феодор) происходил из знатного рода бояр Колычевых. Феодор был первенец боярина и его богобоязненной супруги Варвары. С ранних лет Феодор, по выражению жизнеописателя, с сердечной любовью прилепился к богодухновенным книгам, отличался кротостью и степенностью и чуждался забав. По высокому своему происхождению он часто бывал в царском дворце. Его кротость и благочестие оставили сильное впечатление в душе его сверстника, царя Иоанна.

По примеру своего отца Феодор начал военную службу, и его ожидало блестящее будущее, но сердце его не лежало к благам мира. Против обычая времени он медлил жениться до 30-летнего возраста. Один раз в церкви, в воскресный день, сильно подействовали на него слова Спасителя: «Никто не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть» (Мф.4:24). Услышав в них свое призвание к иночеству, он тайно от всех, в одежде простолюдина, оставил Москву и направился в Соловецкую обитель. Здесь в течении девяти лет он безропотно нес тяжкие труды послушника, работал, как простой селянин, то на огороде, то в кузнице и пекарне. Наконец, по общему желанию братии, был поставлен в пресвитера и игумена.

В этом сане он ревностно заботился о благосостоянии обители в материальном, а больше – в нравственном отношении. Он соединил озера каналами и осушил болотные места для сенокосов, провел дороги в местах прежде непроходимых, завел скотный двор, улучшил соляные варницы, воздвиг два величественных собора – Успенский и Преображенский, и другие храмы, устроил больницу, учредил скиты и пустыни для желающих безмолвия и сам по временам удалялся в одно уединенное место, известное в дореволюционное время под именем Филипповой пустыни. Он написал для братии новый устав, в котором начертал образ трудолюбивой жизни, запрещающий праздность.

Игумена Филиппа вызвали в Москву для духовного совета, где при первом же свидании с царем он узнал, что для него назначена кафедра митрополита. Со слезами он умолял Иоанна: «Не разлучай меня с моей пустыней; не вручай малой ладье бремени великого». Иоанн был непреклонен и поручил архиереям и боярам убедить Филиппа к принятию митрополии. Филипп согласился, но требовал уничтожения опричнины. Архиереи и бояре уговаривали Филиппа не настаивать усиленно на этом требовании из уважения к самодержавию царя и смиренно принять сан. Филипп уступил воле царя, видя в ней Божие избрание.

В первое время святительства Филиппа (1567–1568 гг.) утихли ужасы опричнины, но так было недолго. Опять начались грабежи и убийства мирных граждан. Филипп несколько раз в уединенных беседах с царем старался вразумить его, но видя, что убеждения помогают, решился действовать открыто.

21 марта (1568 г.), в Крестопоклонную Неделю, перед началом литургии митрополит стоял на возвышении посреди храма. Вдруг в церковь входит Иоанн с толпой опричников. Все они и сам царь были в высоких черных шлыках, в черных рясах, из-под которых блестели ножи и кинжалы. Иоанн подошел к святителю со стороны и три раза наклонял свою голову для благословения. Митрополит стоял неподвижно, устремив свой взор на икону Спасителя. Наконец бояре сказали: «Владыка святый! Царь требует твоего благословения». Святитель обернулся к Иоанну, как бы не узнавая его, и сказал: «В этой одежде странной я не узнаю царя православного, не узнаю его и в делах царства. Благочестивый, кому поревновал ты, исказив таким образом твое благолепие? С тех пор, как светит солнце на небе, не слыхано, чтобы благочестивые цари возмущали собственную державу… У татар и язычников есть закон и правда, а у нас их нет. Мы, государь, Богу приносим бескровную жертву, а за алтарем льется невинная кровь христиан. Не скорблю о тех, которые, проливая свою невинную кровь, сподобляются доли святых мучеников; о твоей бедной душе страдаю. Хотя и образом Божиим почтен ты, однако ж, смертный человек, и Господь взыщет все от руки твоей».

Иоанн кипел гневом, шептал угрозы, стучал жезлом о плиты помоста. Наконец воскликнул: «Филипп! Или нашей державе ты смеешь противиться? Посмотрим, увидим, велика ли твоя крепость». – «Царь благий, – ответил святитель, – напрасно ты меня устрашаешь. Я пришелец на земле, подвизаясь за истину, и никакие страдания не заставят меня умолкнуть». Страшно раздраженный, Иоанн вышел из церкви, но затаил злобу до времени.

28 июля, в праздник Смоленской иконы Божией Матери, именуемой Одигитрия, святитель Филипп служил в Новодевичьем монастыре и совершал крестный ход вокруг стен монастыря. Там был и царь, окруженный опричниками. Во время чтения Евангелия святитель заметил опричника, стоявшего позади царя в татарской шапке, и указал на него Иоанну. Но виновный поспешил снять и спрятать шапку. Тогда опричники обвинили митрополита в том, будто он сказал неправду с целью унизить царя перед народом. Тогда Иоанн велел судить Филиппа. Нашлись клеветники с ложными обвинениями против святителя, которому не дали возможности изобличить их, и он был осужден на лишение кафедры.

8 ноября, в праздник Архангела Михаила, святитель в последний раз служил в Успенском соборе; и он так же, как и в день обличения царя Иоанна Грозного, стоял на кафедре. Вдруг отворились церковные двери, вошел боярин Басманов в сопровождении толпы опричников и велел прочесть бумагу, в которой изумленному народу объявляли, что митрополит лишается сана. Тотчас же опричники сорвали со святителя облачение и, одев в оборванную монашескую рясу, вывели его вон из храма, посадили на дровни и с ругательствами повезли в один из московских монастырей. Говорили, что царь хотел было сжечь исповедника Христова на костре, и только по просьбе духовенства определили ему пожизненное заточение. В то же время он казнил многих родственников Филиппа. Голову одного из них, особенно любимого Филиппом племянника Ивана Борисовича Колычева, Грозный послал святителю. С благоговением принял ее святитель Филипп, положил и, земно поклонившись, поцеловал и сказал: «Блажен его же избрал и приял еси Господи», – и возвратил пославшему. Народ с утра до вечера толпился вокруг обители, желая увидеть хоть тень славного святителя, и рассказывал о нем чудеса. Тогда Иоанн велел перевести его в Тверской Отрочь монастырь.

Год спустя царь со всей дружиной двинулся против Новгорода и Пскова и отправил впереди себя опричника Малюту Скуратова в Отрочь монастырь. Святой Филипп за три дня предсказал о предстоявшей своей кончине и приготовился к ней принятием Святых Таин. Малюта с лицемерным смирением подошел к святителю и просил благословения царю. «Не кощунствуй, – сказал ему святой Филипп, – а делай то, за чем пришел». Малюта бросился на святителя и задушил его. Тотчас же вырыли могилу и опустили в нее священномученика на глазах Малюты (23 декабря 1569 г.) Мощи святителя Филиппа почивали в московском Успенском соборе, который был свидетелем его величайшего подвига.

После мученической кончины святителя Филиппа (23 декабря 1569 года) тело его было погребено в Отроче монастыре в Твери. Иноки Соловецкой обители, где он прежде был игуменом, испросили в 1591 году позволение перенести его мощи в свой монастырь. Многострадальное нетленное тело было положено в могилу, приготовленную епископом Филиппом для себя еще при жизни, под папертью храма преподобных Зосимы и Савватия Соловецких, около гроба старца Ионы (Шамина), любимого наставника его в монашеских подвигах.

29 апреля 1646 года игумену Соловецкой обители Илии послана была грамота патриарха Иосифа о торжественном открытии мощей святителя и чудотворца Филиппа. 31 мая мощи переложили в новую раку и поставили в Преображенском соборе.

В 1652 году Никон, тогда еще митрополит Новгородский, предложил перенести в Москву мощи трех святителей-мучеников: митрополита Филиппа, патриархов Иова и Ермогена. По благословению патриарха Иосифа митрополит Никон отправился в 1652 году в Соловки за мощами святителя Филиппа и торжественно перенес их в Москву. В руки святого была вложена покаянная грамота царя Алексея Михайловича, в которой он молил о прощении грехов своего прадеда Иоанна Грозного, «склоняя» свою власть перед властью церковной. 3 июля святые мощи встречали в Москве: «пастырь, невинно изгнанный, был возвращен на свой престол». В Успенском соборе «на самой средине стоял он 10 дней» и во все дни с утра до вечера был звон, как в Пасхальную неделю. Затем святые мощи были поставлены в Успенском соборе у южной двери алтаря.

На месте встречи мощей святителя Филиппа московским духовенством и народом был воздвигнут крест, от которого получила свое название Крестовская застава в Москве (у Рижского вокзала).

(113)

Житие мученика Полиевкта Мелитинского

Святой Полиевкт был первым мучеником в армянском городе Мелитине. Он был воином при императоре Декии (249–251) и пострадал за веру во Христа при императоре Валериане (253–259). Святой был другом воина Неарха, твердого христианина, а сам, ведя добродетельную жизнь, оставался язычником.

Когда настало гонение на христиан, Неарх сказал Полиевкту: «Друг, мы скоро разлучимся с тобой, меня возьмут на мучения, а ты, пожалуй, отречешься от дружбы со мной». Полиевкт отвечал ему, что видел во сне Христа, Который снял с него одежду и надел другую, светлую. «С этой минуты, – сказал он, – я готов служить Господу Иисусу Христу».

Возгоревшись духом, святой Полиевкт вышел на городскую площадь, разорвал висевший там царский указ об обязательном поклонении идолам и выбил из рук жрецов идолов, которых они несли.

Тесть его, правитель Фелокс, которому было поручено исполнять царский указ, ужаснулся поступку святого Полиевкта и заявил, что теперь он должен будет умереть. «Иди, прощайся с женой и детьми», – сказал он. Пришла жена и стала в слезах умолять мужа отречься от Христа, заплакал и тесть его Феликс. Но святой Полиевкт остался непреклонным в своем решении пострадать за Христа. С радостью преклонил он свою голову под меч палача и крестился в собственной крови († 259). Вскоре, когда Церковь Христова при равноапостольном Константине восторжествовала по всей Римской империи, в Мелитине был воздвигнут храм во имя святого мученика Полиевкта. Многие чудотворения совершались по молитвенному предстательству святого Полиевкта. В его храме горячо молились о даровании сына родители преподобного Евфимия Великого (память 20 января). Рождение великого светильника православия в 376 году свершилось, таким образом, по благословению святого мученика Полиевкта. Чтителем его памяти был также святитель Акакий, епископ Мелитинский, участник III Вселенского Собора и великий поборник вселенской истины. Как на Востоке, так и на Западе мученик Полиевкт почитается как хранитель клятв и договоров.

(306)

В 1802 году в семье Павла и Пелагеи Мирошниченко родился сын, его назвали Иоанном. Родители Иоанна происходили из мещан посада Крюкова Полтавской губернии Кременчугского уезда. Семья Мирошниченко жила в бедности, и родители Иоанна не могли дать ему хорошего образования. Единственным, чему он научился, было чтение. Как большинство других детей его сословия, учился читать он по Часослову и Псалтири. От природы он был одарен Господом высокими и богатыми умственными дарованиями и твердою памятью. С детства он любил чтение книг, особенно религиозно-нравственных, и читал очень много.Будучи с малых лет весьма набожным, Иоанн Мирошниченко очень часто посещал монастыри и первоначально поселился в качестве послушника у старца Серафима, известного всей России подвижника ХIХ века, жившего в Саровской пустыни Тамбовской епархии. Послушник Иоанн прожил на послушании у старца восемь лет. За это время он научился творению умной молитвы. Тогда и было положено основание его духовной жизни. Не случайным был тот факт, что святой Серафим послал его к ученикам Паисия Величковского.

Преподобный Серафим благословил Иоанну идти в Брянскую Белобережскую пустынь, куда, согласно воле старца, он поступил послушником в 1836 году. Через семь лет, в 1843 году, Иоанн Мирошниченко принял монашество с именем Ионы и в 1845 году был рукоположен в сан иеродиакона.Проводя жизнь в обители в суровых подвигах поста и воздержания, в постоянной молитве и богомыслии, Иона развил в себе высокую степень самоуглубления и самовникания, тщательно следил за своею внутреннею жизнью и духовным развитием. Тут же он удостоился особого видения, повлиявшего на его дальнейшую жизнь, которое он понял как веление Промысла взять на себя дело устройства на берегах Днепра нового монастыря. Он решил уйти в Киев.В 1851 году отца Иону встретил Киевский митрополит Филарет, по его воле и желанию в августе того же года иеродиакон Иона был переведен в Киевский Никольский монастырь. Затем в 1858 году он был рукоположен в сан иеромонаха и через два года, в 1860 году, переведен в число братий Киево-Выдубецкого монастыря, расположенного на одной из весьма живописных окраин Киева, на так называемом Зверинце. Уже в это время иеромонах Иона выделялся своей духовной опытностью и благочестивой жизнью, и многие киевляне искали случая получить совет и наставление у отца Ионы, быть его духовными чадами.Среди многочисленных духовных дщерей о. Ионы была и супруга тогдашнего киевского генерал-губернатора княгиня Васильчикова, весьма уважаемая отцом Ионой, много содействовавшая и помогавшая ему, особенно в построении Троицкой обители.

В 1867 году построена была деревянная церковь во имя Святой Троицы, которая в 1871 году заменена обширным и великолепным каменным храмом. Княгиня Васильчикова пожертвовала от себя монастырю дачу в 55 десятин земли близ Киева. С этого же времени новый монастырь постепенно становится крупным собственником земли: частью – путем пожертвований, частью – путем покупки, где монахами ведется образцовое сельское хозяйство. В августе 1872 года о. Иона возведен в сан игумена. Указом Священного Синода от 17 января 1886 года о. Иона назначен настоятелем Киево-Межигорского Спасо-Преображенского монастыря с возведением в сан архимандрита. Резолюцией Киевского митрополита Иоаникия от 9 декабря 1899 года отец Иона по старости и болезни был уволен от управления Свято-Троицким монастырем и оставлен лишь настоятелем его.Несмотря на свой преклонный – свыше 100 лет – возраст, о. Иона почти до последних дней своей земной жизни сохранил бодрость духа и проявлял присущую ему энергию, всецело направленную на дело благоустройства Свято-Троицкой обители. Последние два года свой жизни он страдал неизлечимой и тяжкой болезнью, от которой и слег в постель после 1901 года.

Несмотря на полный упадок физических сил, он почти до самой смерти принимал народ и оставил всем его знавшим высокий урок духовного бодрствования, самоотверженного труда во славу Божию. Глубокий старец, великий деятель архимандрит Иона, в схиме Петр, мирно почил о Господе 9 (22 по новому стилю) января 1902 года.Жизнь и дела старца Ионы, прожившего свыше ста лет, высоко поучительны и наглядно свидетельствуют, как много может достичь при энергии, самоотверженной деятельности и любви к делу человек. Послушайте, дети, наказания отча, и внемлите разумети помышление. Дар бо благий дарую вам: моего закона не оставляйте (Притч.4:1-2). Так звучит завет старца. Со всей России к о. Ионе ехали люди, чтобы услышать его совет и получить благословение. Основанная им Свято-Троицкая обитель навсегда стала пристанью спасения, где царит дух смирения и послушания, дух искреннего братолюбия и всецелой преданности воле Божией.

(153)

Сведения о том, какое ожесточенное сопротивление оказывали верующие разгрому Церкви, в советские времена тщательно скрывали. Навязывался лживый миф о том, будто русский народ сам отказался от веры, перестал ходить в церковь, все поголовно стали атеистами, а потому храмы и пришлось закрывать. Однако на самом деле все было совсем не так. Как только захватившие власть большевики организовали гонение на православие, они столкнулись с ожесточенным сопротивлением по всей стране.

Началось все 13 января 1918 года, когда в Александро-Невскую лавру – цитадель православия в Петрограде – прибыл вооруженный отряд матросов и солдат. Они вручили наместнику Лавры епископу Прокопию бумагу, в которой объявлялось о реквизиции всех помещений, инвентаря и ценностей Лавры, за подписью народного комиссара Коллонтай. Той самой Александры Коллонтай, которая, будучи дочерью генерала, стала затем большевиком и выступала проповедницей «свободной любви». Однако клир и прихожане в принятой резолюции гневно заявили:

«…Православный русский народ не допустит отобрания имущества у монастырей и храмов, которые он своею любовью и усердием украсил, принося свои лепты обители за тысячи верст, не допустит поругания его заветных святынь, встанет на их защиту от поношения со стороны тех, кои не будучи русскими и православными, этих святынь не могут понимать и ценить».

В ответ на протест 19 января в Лавру снова прибыл отряд матросов и красногвардейцев. Епископ Прокопий и члены Духовного собора Лавры были арестованы. В ответ с соборной колокольни раздался набатный звон, к Лавре устремились толпы народа. Растерявшихся налетчиков разоружили, и они были вынуждены отправиться восвояси. После этого из Смольного прибыли грузовики с пулеметами, загремели выстрелы. Был смертельно ранен настоятель церкви в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих радость» протоиерей Петр Скипетров. Однако верующие не разбежались в испуге, в Лавру прибывали все новые толпы народа, в том числе депутации рабочих от Стеклянного и Фарфорового заводов, которые заявили о своей готовности защитить обитель. Вконец растерявшиеся большевики были вынуждены снять пулеметы и ретироваться.

Массовое сопротивление напугало Коллонтай и Смольный. 5 января большевики без колебаний расстреляли в Петрограде массовую демонстрацию в поддержку созыва Учредительного собрания, однако на этот раз они растерялись, стали уверять, что их «неправильно поняли», и просили наместника Лавры успокоить верующих. Однако протесты продолжались. 20 января в Казанском соборе Петрограда было оглашено послание Патриарха Тихона, в котором он призывал всех верующих встать на защиту Церкви, «оскорбляемой и угнетаемой ныне Святой Матери вашей… А если нужно будет и пострадать за дело Христово, зовем вас на эти страдания вместе с собою…»

Грандиозное шествие

21 января возле церквей в центре Петрограда стали собираться десятки тысяч прихожан. К ним присоединялись огромные потоки богомольцев из Московского и Нарвского районов, верующие потоками шли с Лиговки, Покровки, с рабочих окраин Выборгской стороны…

По подсчетам газетчиков (тогда еще не все газеты были закрыты большевиками), число протестующих составляло около полумиллиона человек. Люди несли в руках иконы, у многих на глазах были слезы, а прохожие на улицах при виде процессии становились на колени на мокрый снег и клали земные поклоны.
К часу дня около 200 шествий из разных районов Петрограда заполнили Лиговскую площадь, которая не могла вместить грандиозную толпу. Во втором часу под звон колоколов из Лавры вышел Крестный ход во главе с митрополитом Вениамином. Со специального помоста протодиакон Лавры громовым голосом прочитал послание Патриарха Тихона, был совершен молебен «об умиротворении и спасении Богохранимой державы Российской». Пел весь народ.

Затем грандиозный Крестный ход двинулся по Невскому проспекту от Лавры к Казанскому собору. Весь центр города был заполнен толпами людей с иконами, крестами и хоругвями. После молебна митрополит Вениамин произнес краткую речь. По лицам людей текли слезы, многие опускались на колени. Власти в Смольном на этот раз не решились разогнать народное шествие. Движение городского транспорта было остановлено. По указанию Бонч-Бруевича по всем улицам было разбросано извещение от ЧК, что всем красногвардейцам, патрулям и отрядам предписывалось поддерживать повсюду строгий порядок и немедленно арестовывать тех, кто обнаружит намерение помешать Крестному ходу. Вслед за Петроградом крестные ходы прошли по всей России. Большевики решили избрать другую тактику: сначала обезглавить Церковь, а потом задавить ее беспощадными репрессиями.

После Крестного хода депутация духовенства и мирян Петрограда отправилась в Москву, чтобы сообщить о случившемся Патриарху Тихону. Настоятель Казанского собора протоиерей Философ Орнатский выступил с докладом о событиях в Петрограде, в частности, сказав следующее:

«Пора сказать, что разбойники взяли власть и управляют нами. Мы терпели, но терпеть далее невозможно, потому что затронуто Святая Святых русской души – Святая Церковь… На сознательное мученичество идти не следует, но если нам нужно пострадать и даже умереть за правду, это надо будет сделать…».
Еще 20 января был издан декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви. В документе, в частности, говорилось: «Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущество существующих в России церковных и религиозных обществ является народным достоянием…» Церковь по сути дела, этим декретом лишалась всех прав и всего имущества, которое собиралось верующими веками.

На этот акт произвола Священный собор Русской православной церкви ответил воззванием ко всем православным: «От века неслыханное творится у нас на Руси Святой. Люди, ставшие у власти и назвавшие себя народными комиссарами, сами чуждые христианской, а некоторые из них и всякой веры, издали декрет (закон), названный «о свободе совести», а на самом деле устанавливающий полное насилие над совестью верующих… Было ли когда-нибудь после Крещения Руси у нас что-нибудь подобное? Даже татары больше уважали нашу святую веру, чем теперешние законодатели… И слыхано ли, чтобы делами церковными управляли люди безбожные, не русские и не православные?». Собор призвал всех православных России к объединению, к защите заветных святынь. «Мужайся же, Русь святая! Иди на свою Голгофу! С тобою Крест Святой, орудие непобедимое».

Зверские расправы

И Голгофа Русской православной церкви, ее иерархов и всех православных России началась. Уже 25 января в Киеве большевиками был расстрелян митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Перед расстрелом он благословил крестообразно обеими руками своих убийц со словами: «Господь вас да простит!». В феврале были расстреляны крестные ходы в Туле, Харькове, Воронеже, Щацке (Воронежская губерния). В Ставропольской епархии были казнены 37 священнослужителей, в числе которых — 72-летний Павел Калиновский и 80-летний священник Золотовский.

При этом старец Золотовский был предварительно переодет в женское платье и затем повешен. В июне был утоплен в реке епископ Тобольский Гермоген с камнем на шее, а вместе с ним и делегация верующих, просивших об его освобождении.
Царскосельский протоиерей Иоанн Кочуров был подвергнут избиениям, затем был убит путём волочения по шпалам железнодорожных путей. Три православных иерея в г. Херсоне были распяты на кресте. В декабре 1918 года епископ Соликамский Феофан (Ильменский) был публично казнён путём периодического окунания в прорубь и замораживания, будучи подвешенным за волосы, а в Самаре бывший Михайловский епископ Исидор (Колоколов) был посажен на кол. Епископ Пермский Андроник (Никольский) был захоронен в землю заживо. Архиепископ Нижегородский Иоаким (Левицкий) был публично повешен вниз головой в севастопольском соборе. Епископ Сарапульский Амвросий (Гудко) был казнён путём привязывания к хвосту лошади; в Воронеже было одновременно убито 160 священников во главе с архиепископом Тихоном (Никаноровым), которого повесили на Царских вратах в церкви Митрофановского монастыря.

В Юрьеве топорами зарубили 17 священников и епископов. Перед убийством большевики глумились: напялили на них женскую одежду, пытались заставить танцевать, отрезали носы и уши.
В Богодухове монахинь привели на кладбище к вырытой яме, отрезали им груди и истекающих кровью бросили в яму; сверху бросили также старика-монаха, крича, что «справляется монашеская свадьба»…

В октябре 1918 года Патриарх Тихон отправил Совету народных комиссаров гневное послание, в котором говорилось: «Целый год держите в руках своих государственную власть и уже собираетесь праздновать годовщину Октябрьской революции. Но реками пролитая кровь братьев наших, безжалостно убитых по вашему призыву, вопиет к небу и вынуждает нас сказать вам горькое слово правды. Захватывая власть и призывая народ довериться вам, какие обещания давали вы ему и как исполнили эти обещания? Поистине, вы дали ему камень вместо хлеба и змею вместо рыбы. Народу, изнуренному кровопролитной войною, вы обещали дать мир «без аннексий и контрибуций». От каких завоеваний могли отказаться вы, приведшие Россию к позорному миру, унизительные условия которого даже вы сами не решались обнародовать полностью?

Вместо аннексий и контрибуций великая наша Родина завоевана, умалена, расчленена, и в уплату наложенной на нее дани вы тайно вывозите в Германию не вами накопленное золото… Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство.

Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью и, вместо мира, искусственно разожгли классовую вражду. И не предвидится конца порожденной вами войне, так как вы стремитесь руками русских рабочих и крестьян поставить торжество призраку мировой революции…».

Однако жестокие репрессии продолжались. Глава ВЧК Феликс Дзержинский, сам поляк по национальности и крещенный в детстве как католик, написал своему подручному латышскому коммунисту Лацису следующее: «Церковь разваливается, этому нам надо помочь, но никоим образом не возрождать её в обновлённой форме. Поэтому церковную политику развала должна вести ВЧК, а не кто-либо другой… Наша ставка на коммунизм, а не религию. Ликвидировать может только ВЧК…».

А Ленин направил позднее руководящим органам Политбюро, ОГПУ, Наркомата юстиции и Ревтрибунала письмо, в котором содержалось требование об ограблении церквей и монастырей и физическом уничтожении церковнослужителей: «Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно, ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок.

Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше.

Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».

По оценкам историков, с 1918-го до конца 1930-х в ходе репрессий в отношении духовенства было расстреляно либо умерло в местах лишения свободы около 42 000 священнослужителей.
В стране началась кампания по вскрытию и осквернению святых мощей, храмы превращали в склады, клубы и даже туалеты, а потом их стали взрывать и разрушать. Только террором, казнями, чудовищными расправами удалось практически разгромить в России Русскую православную церковь, но полностью уничтожить ее не удалось…

(177)

Краткое житие преподобного Паисия Угличского

Игумен Покровского монастыря близ Углича; был племянником преподобного Макария Калязинского († 1483 г.). По смерти родителей 11-летним отроком св. Паисий пришел в обитель своего дяди, который и облек его в иноческие одежды. Под руководством преподобного Макария юный инок проводил жизнь в подвигах послушания, поста и молитвы, занимаясь переписыванием душеспасительных книг. В 1476 г. по желанию князя Андрея Васильевича преподобный Паисий основал в трех верстах от Углича общежительный Покровский монастырь, в котором и был избран игуменом. Подвизаясь в Покровской обители, преподобный Паисий достиг глубокой старости и скончался в 1504 г. Мощи его, прославленные чудесами, почивают под спудом в Покровской обители.

Полное житие преподобного Паисия Угличского

Преподобный Паисий Угличский родился в селе Богородском, неподалеку от города Кашина, в Нерехотском стану. Его отец, Иоанн Гавренев, служил у князя Угличского Андрея Васильевича, сына великого князя Василия Темного. Ксения, мать преподобного Паисия, была дочерью полководца Василия Ананьевича Кожи и родной сестрой преподобного Макария Калязинского († 1483; память 17/30 марта).

Мальчик, названный в Святом Крещении Павлом, был рано обучен грамоте и уже в детстве много читал. Часто он бывал с родителями в Калязинском монастыре у своего дяди, где проникся любовью к иноческой жизни. В десятилетнем возрасте Павел осиротел и был взят на воспитание в Троицкую Калязинскую обитель. Вскоре настоятель обители преподобный Макарий, уступая настойчивым просьбам своего племянника, которому не исполнилось еще одиннадцати лет, постриг его в иночество с именем Паисий. Под руководством опытного дяди, в тишине обители юный инок рос по духу, не тревожимый опасными волнениями и советами мира; с юных лет научился он подвигам послушания, поста и молитвы. В монастыре ему было поручено переписывание священных книг. Известно, что в начале XX века в Калязинском Троицком монастыре хранились творения святителя Григория Богослова, переписанные иноком Паисием.

Не засоряемый впечатлениями мирскими и очищаемый подвигами самоотречения, дух его стал способен и к созерцанию мира духовного. Раз во время ночной молитвы явился ему Ангел и сказал: «Ты должен быть наставником для многих; ты выйдешь отсюда и будешь жить там, где тебе велят: так надобно для славы Божией». Преподобный Паисий со страхом выслушал эту весть и пересказал наставнику своему прп. Макарию, но никому другому. Через некоторое время это чудесное предсказание осуществилось.

В 1476 году князь Угличский Андрей Васильевич, хорошо знавший родителей преподобного Паисия, обратился с просьбой к Калязинскому игумену – отпустить инока Паисия из обители для того, чтобы под его руководством основать новый монастырь. Преподобный Макарий с радостью откликнулся на богоугодное желание князя и, благословив своего племянника и воспитанника, направил его в Углич. Князь даровал для будущего монастыря землю на левом берегу Волги, в трех верстах от Углича. Поселившись там в хижине, преподобный Паисий приступил к сооружению деревянного храма в честь Богоявления Господня. Вскоре к нему собрались десять монашествующих собратий, которые обосновались в построенных преподобным Паисием келлиях.

Архиепископ Ростовский Тихон, в епархию которого входил Углич, рукоположил преподобного Паисия в сан иеромонаха. После этого князь настойчиво просил преподобного принять игуменство. Уступив его просьбам, преподобный Паисий возглавил новоустроенный монастырь, где ввел строгий общежительный устав.

Благочестивый князь Угличский Андрей Васильевич с большим уважением относился к преподобному, не раз он содействовал укреплению обители и делал щедрые вклады для ее дальнейшего благоустройства. Так, в благодарность Господу за рождение двух сыновей, Димитрия и Иоанна, восприемником которых стал преподобный Паисий, князь передал пожертвования на строительство в монастыре каменного храма. В 1479 году началось возведение нового храма. В 1482 году, после завершения работ, построенный храм был освящен в честь праздника Покрова Пресвятой Богородицы, поэтому монастырь стал называться Покровским.

В скором времени по сооружении соборной церкви восстал на князя Угличского Андрея Васильевича родной его брат великий князь Иоанн Московский и, согнав с престола, заключил вместе с детьми его в темницу, где и скончался в 1493 году. Не малодушествовал преподобный Паисий, не изменил своему князю, но с честью похоронил его в соборе угличском. Когда же по смерти родителя сыновья его Иоанн и Димитрий были заточены в вологодской темнице, много скорбел о такой неправде святой старец, и, хотя не мог одолеть насилия великокняжеского, но неоднократно обличал Иоанна, умоляя его многими посланиями отложить гнев. Видя неуспешность своих прошений, вручил он все сие дело суду Божию, а сам не переставал молиться в тиши своей обители о них и посылал им в вологодскую темницу все нужное. Он заботился даже о том, чтобы и после его преставления не оскудевала милостыня заточенным князьям. Преподобный частым писанием поддерживал дух благородных узников, обещая им страдальческие венцы и нескончаемые блага за маловременные страдания. Таким образом созрел духовный плод сей в темнице и, как достойный ученик старца Паисия, князь Иоанн, в схиме Игнатий, был сам причтен к лику святых.

Святость преподобного Паисия, который собирал в житницы вечной жизни сторичный плод добродетели, еще при временной жизни его ознаменовалась многими чудесами. Ему был дан от Господа дар исцелений, но смирение его умело покрывать совершаемые им чудеса. Когда приходили к нему недужные, беснуемые и прокаженные для разрешения от тяжкого недуга, то не просто возлагал он на них руки, но приводил в церковь, после молебна кропил их святою водою или помазывал елеем от лампады, тем подавая исцеление.

Случился великий пожар в Угличе: загорелись все посады и торговые ряды, и не чаяли ниоткуда спасения. Тогда преподобный Паисий собрал всех настоятелей, иноков и священников из обителей и церквей Углича и сам вынес из обители чудотворный образ Покрова Богоматери на пожарище. Огонь как бы устыдился чудотворного лика и такого сонма преподобных, и вскоре угасло лютое пламя молитвами старческими. Было в другой раз сильное наводнение в Угличе. Волга выступила из берегов своих и окружила обитель преподобного, проникла и в ограду, и волны шумели около соборной церкви, но хотя и стояла вода выше порога церковного, однако не взошла внутрь храма, ради молитв старца Паисия.

Случилось однажды молодому боярину угличскому проезжать на коне мимо обители, и внутренне посмеялся он над преподобным, которого застал с заступом в руках, копающим землю в монастырском огороде, но в ту же минуту рассвирепел под ним конь и сбросил с себя – боярин упал без чувств. Преподобный сам его поднял, привел в чувство и кротко сказал: «Не осуждай иноков».

От всех старался утаить свой подвиг труженник Паисий, и одному только Господу, зрящему тайная, могло быть известно равноангельное житие его. Похвала же человеческая была прискорбна святому подвижнику, и всячески старался он избежать молвы житейской. Никогда не превозносился он духовной своей высотой и, будучи настоятелем, исполнял все послушания последнего инока своей обители, терпя холод и зной, в одной власянице, в надежде небесного воздаяния. Всех научал он словом и примером, что многими скорбями подобает внити в Царствие Небесное, и пустынные чада умножались около великого своего аввы. В трудах и воздержании достиг преподобный глубокой старости. Однако он сам совершал Божественную литургию по воскресным и праздничным дням. Когда не позволяли немощи, преподобный Паисий продолжал сидя исполнять келейное правило.

Прияв тайное извещение от Господа о скором своем преставлении, совершил он в последний раз священнодействие и потом собрал в келлию свою братию, чтобы утешить ее о скорой разлуке и поучить взаимной любви. Велел он известить блаженного пустынника Кассиана о своем крайнем изнеможении и ему поручил собранное свое стадо, чтобы промышлял о нем после его кончины. Игуменом поставил он после себя в добродетели священноинока, но и ему велел во всем повиноваться духовному своему брату блаженному отцу Кассиану, начальнику пустыни Учмы, которого умолил из глубины своей пустыни надзирать и за его стадом. Устроив все нужное для обители, разрешился уже от всего житейского столетний старец и почувствовал в сердце своем радость, как бы некто из дальних и чудных стран, весело возвращающийся на свою родину от многих печалей в тихое пристанище. И в самый час своего исхода еще приобщился Божественных Таин; последним его словом было: «Господи! В руце Твои предаю дух мой», и просветилось лице его, келлия и вся обитель исполнились благовония. Блаженный Кассиан и братия с великим плачем отпели многолетнего своего наставника и положили в созданной им церкви. Во время надгробного пения много недужных исцелялись над священными останками. Июня в 6-й день 1504 года совершилось сие торжественное погребение, и в этот день установила Св. Церковь совершать память сего чудотворца земли Русской.

В 1609 году на обитель напали польско-литовские захватчики: настоятель и братия были умерщвлены, монастырь разорен, но по прошествии некоторого времени силами жителей Углича восстановлен.

(73)

Был учеником и сомолитвенником преподобного Александра Ошевенского. Пахомий вышел из обители наставника вскоре после его смерти. Строгий постник и молитвенник, Пахомий много лет провел в уединении. Со временем на место его подвигов за советом и благословением стали приходить местные жители, некоторые просили старца принять их под свое руководство, постепенно около келлии преподобного возникла целая обитель иноков. Здесь был поставлен храм в честь Преображения Господня, ставший средоточием Спасо-Преображенского Кенского монастыря. Произошло это не позднее начала XVI столетия, а возможно, в конце XV. В своей обители преподобный Пахомий устроил больницу для немощных старцев. Братия сами вместе с настоятелем трудились на земле: сеяли и убирали хлеб, ловили рыбу, расчищали лесные участки под поля. В 1508 году в Кенской обители принял иноческое пострижение преподобный Антоний Сийский, подвизавшийся первоначально под руководством Пахомия.

Скончался преподобный Пахомий около 1515 года, в глубокой старости, в основанном им монастыре. Вскоре после смерти святого у его гроба стали совершаться чудеса. В 1800 году Преображенский храм и все, что в нем находилось, погибло в пожаре. Остались нетронутыми огнем лишь три доски над могилой святого.

(99)

Житие преподобного Георгия Хозевита

Преподобный Георгий Хозевит родился на острове Кипре. По смерти родителей он отправился в Палестину на поклонение святым местам. Здесь он поступил в иноческую Хузивитскую общину, находившуюся между рекой Иорданом и Иерусалимом, настоятелем которой он стал впоследствии. Преподобный Георгий подавал монахам образец пощения, бдения и телесных подвигов. Пожив на земле, словно бесплотный, он мирно скончался (VII).

(98)

Краткие жития мучеников Иулиана, игумена, Келсия, Антония, Анастасия, мучениц Василиссы, игумении, и Мариониллы, семи отроков и 20-ти воинов

Святой мученик Иулиан родился в египетском городе Антиное и по воле родителей вступил в брак с благородной и богатой девицей Василиссой. В браке супруги остались девственниками. По смерти родителей своих они устроили две обители: мужскую и женскую, сами приняли иночество и настоятельствовали в этих обителях. В царствование Диоклитиана в 313 году святой Иулиан жестоко пострадал за веру Христову и своим мужеством обратил ко Христу Келсия, сына своего мучителя игемона Маркиана, и жену его, Мариониллу. Воскресив умершего язычника, святой обратил и его. Обращенные приняли Крещение от пресвитера Антония. Язычник в Крещении назван Анастасием. После темничного заключения все приняли мученический венец, будучи усечены мечом. С ними мученически погибли 20 воинов и 7 отроков.

Полные жития мучеников Иулиана, игумена, Келсия, Антония, Анастасия, мучениц Василиссы, игумении, и Мариониллы, семи отроков и 20-ти воинов

Святой Иулиан родился в египетском городе Антиное от благородных и богатых родителей. От юности возлюбив чистоту девства, он желал сохранить ее до самого конца своей жизни. Положив сию чистоту в основание всех других добродетелей, он пребывал в страхе Божьем, прилежно читая и изучая Божественные книги. Иулиан учился и еллинской мудрости, и христианскому учению, прошел и светскую философию, и в тоже время хорошо изучил все Божественное Писание. Когда ему исполнилось восемнадцать лет, родители стали понуждать его к вступлению в брак, так как он был у них единственный сын, а они хотели, чтобы их род продолжился. Иулиан же всячески отказывался от брака. Когда родители и родственники стали крайне докучать ему своими советами и просьбами, принуждая его к женитьбе, то целомудренный юноша попросил себе на размышление одну неделю. Всю эту неделю он провел в посте, молитве и слезах днем и ночью умоляя Бога, чтобы Он сохранил в непорочности девство, которое он Иулиан ему обещал. В седьмой день, когда настала ночь, Иулиан, изнемогши телом от поста и молитвы, лег и заснул; и вот во сне ему явился Господь, Который утешал его, ободрял и говорил:

– Не бойся исполнить волю и совет твоих родителей, ибо ты возьмешь себе такую жену, которая не нарушит твоего девства и не отлучит тебя от Меня. Мало того, – ради тебя она и свое девство сохранит, и после этого и тебя, и ее, как девственников, Я приму в Мои небесные обители, ибо по вашему примеру немало юношей и девиц сделаются девственниками и наследниками Небесного Царства. Я буду с тобою всегда, обитая в тебе и побеждая все телесные вожделения твои и плотскую брань. Девицу же, которая будет сопряжена с тобою браком, Я сделаю такою, какою захочу. Я сделаю то, что и она захочет последовать твоему доброму намерению, и вы оба увидите Меня в уготованном вам чертоге, с Ангельскими ликами и бесчисленными девственниками обоего пола, которых природа разделила, а вера в Меня – соединила, и которым ты явишься подражателем.

Сказав это, Господь прикоснулся к Иулиану и произнес:

– Мужайся, и да крепится сердце твое!

Будучи так укреплен и утешен сим Божественным видением, благородный юноша воспрянул от сна и сказал:

– Благодарю тебя, Господи Боже, испытующий наши сердца, за то, что Ты далеко отгоняешь от меня сладости и утешения мира сего и обещаешь быть хранителем моей чистоты и помощником моим. Твердо надеюсь я, что Ты дашь мне то, «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1Кор.2:9), то, что уготовал Ты любящим Тебя. А так как Ты сподобляешь меня идти путем Твоим, то я молю Тебя, чтобы Ты Сам был для меня добрым путем, а также путем для всех любящих чистоту. Ты знаешь, Господи, что с самого дня моего рождения и до этого часа, в который Ты соблаговолил призвать меня, я не любил и не желал ничего иного, кроме одного Тебя. Посему утверди обещания, вышедшие из моих уст, и приведи их в осуществление.

Вышедши из спальни своей, юноша заявил родителям, что он согласен исполнить их желание и не отказывается от брака. Они же, исполнившись радости, тотчас стали выбирать девицу, которая бы соответствовала их сыну по знатности происхождения и богатству. Наконец, они нашли таковую в лице Василиссы, которая была единственною дочерью у своих родителей и отличалась красотою и добродетелями. И была повенчана она с Иулианом. Когда после брачного пира жениха с невестою ввели в опочивальню и затворилась за ними дверь, невеста почувствовала необыкновенное благоухание, какое бывает в саду от лилий и роз и других благовонных цветов. С удивлением она сказала жениху:

– Что это значит, господин мой? Теперь – зима, а между тем я обоняю благоухание благовонных цветов, как бы весною, и так наслаждаюсь этим благоуханием, что ни о чем другом не хочу и думать.

Тогда жених ее, блаженный Иулиан, сказал:

– Благоухание, какое ты ощущаешь, – не обыкновенное, а происходит от Христа, Который любит чистоту и дарует жизнь вечную тем, кто сохраняет свое девство непорочным. Итак, если хочешь сохранить со мною заповеди Христовы и угодить Христу, то возлюбим Его всею душою своею и будем соблюдать для Него в непорочности свое девство. Мы сделаемся его избранными сосудами в настоящем веке, чтобы воцариться с Ним в будущем и никогда не разлучимся друг с другом.

На эти слова блаженная невеста Василисса отвечала:

– А что другое более нужно, как не спасение, которое, соблюдши девство, мы получим вместе с жизнью вечною? Верю твоим словам и вместе с тобою желаю пребывать в девстве до самой кончины, чтобы получить воздаяние от Христа, моего Господа.

Когда она сказала это, блаженный Иулиан повергся на землю, поклоняясь Богу, и лежал, простершись долу и вопия к Нему:

– Утверди, Господи, то, что Ты начал совершать в нас!

Девица же Василисса, видя своего жениха молящимся, и сама стала молиться. И вот внезапно потряслись основания брачной опочивальни, и в ней воссиял такой необыкновенный свет, что и самые свечи, горевшие в опочивальне, потускнели пред лучами небесными. И явилось великое Божественное видение: на одной стороне виден был Царь Славы, Христос с бесчисленным множеством девственников, а на другой стороне Пречистая Владычица наша Богородица с ликами девы; и с обеих сторон слышались исполненные неизреченной сладости небесные песнопения, которых еще не слыхало ухо человеческое.

В это время два сияющих мужа в золотых поясах подошли к Иулиану и Василиссе, подняли их и показали им положенную на одр их большую и прекрасную на вид книгу; около же одра стояли четыре почтенных и благообразных старца с золотыми чашами в руках, и из этих чаш, полных ароматов, исходило чудное благоуханье, которое наполняло комнату. И сказал один из старцев:

– Эти чаши изображают ваше совершенство, ибо вы блаженны тем, что, победив временные утехи сей жизни, устремились к жизни вечной, которая не может быть еще постигнута человеческим умом. Прочти же, Иулиан, что написано в сей книге жизни!

Тогда Иулиан посмотрел в книгу и увидал там написанные имена свои и своей супруги. Золотыми буквами там было написано следующее:

– Иулиан, отвергшийся от мира ради любви ко Мне, будет причислен к тем, «кто не осквернил себя с женами» (Апок.14:4); Василисса же за свою чистоту и девственность непорочную причтется в лику дев, сопровождающих истинную Деву Марию, Мою Пречистую Матерь!

Когда Иулиан прочел это, книга закрылась, и стоявшие по обеим сторонам светозарные мужи и девы единогласно воскликнули:

– Аминь!

Тогда старец опять обратился к Иулиану и Василиссе и сказал:

– В этой книге, которую вы видите, перечислены люди чистые, трезвенные, правдивые в слове, милосердные, смиренные, кроткие, любящие нелицемерно, претерпевшие всевозможные тяжкие испытания, скорби и бедствия, – люди, которые так возлюбили Христа, что ради любви к Нему оставляли и отца, и мать, и жен, и чада, и поместья, и богатство, и кроме того, не побоялись и самую жизнь свою отдать за Христа; к их лику и вы единены теперь.

После сих слов почтенного старца Божественное видение прекратилось, и блаженные супруги, исполнившись необыкновенной радости, провели остальное время ночи в псалмопении. Когда наступил день, родители их и родственники, а равно и прочие приглашенные на брак гости все еще пировали, празднуя плотское соединение жениха и невесты, не подозревая о чудном их соединении духовном. И жили, таким образом, Иулиан и Василисса друг с другом в совершенной чистоте и целомудрии, сохраняя неповрежденный цвет своего непорочного девства. При этом они, однако, скрывали эту тайну от людей, так что о девственной их жизни не знал никто из людей, даже родители и родственники, до тех пор, пока Сам Господь не открыл ее на пользу многих.

Спустя немного времени после бракосочетания Иулиана и Василиссы родители их скончались, оставив им богатое наследство; они же, получив свободу для своей духовной жизни, задумали послужить спасению и других людей, а не только заботиться о своем собственном. Для сего они построили два монастыря, мужской и женский, и, разошедшись, постриглись – он в мужском, а она – в женском монастыре. Собрав там около себя лики иночествующих, они приняли начальство над ними.

В обители святого Иулиана жило до десяти тысяч братий, усердно служивших Богу; ибо Господь дал ему такую благодать, что к нему со всех сторон стекались хотевшие спасти свои души. Оставляя свои дома, жен, родителей, родственников, имение и все утехи мира, они вручали ему свои души, чтобы он привёл их в Царство Небесное. Также и святая Василисса собрала в своем монастыре и сделала невестами Христовыми до тысячи чистых дев и, кроме того, множество жен. И в обоих монастырях, как бы в двух садах райских, процветала Ангельская чистота, и торжествовало девство над сладострастным бесом нечистоты.

Но время уже сказать о кончине святых о том, как они с чадами своими, собранными о Боге, перешли в небесные обители, взывая к Христу Богу: «Вот мы и дети, которых дал нам Господь»

(194)

Один молодой послушник, не понимая, зачем старец Кукша Одесский (преподобный) каждый вечер окропляет свою келлию святой водой, как-то спросил его: «Батюшка, зачем это вам надо окроплять? Что оно дает?»

Батюшка не ответил, но прошло дня три. Отец Кукша зашел к послушнику в келлию и на глазах у него начал окроплять ее святой водой. Впоследствии монах рассказывал:

«И вдруг я такое увидел, такое увидел! Полная келия бесов, и все бегут гурьбою в двери, да не успевают, вываливаются один через другого…»

Окропив келлию, старец спросил: «Ну что, видел, что оно дает?»

(227)

Личность этого святого очень необычна. Рождение Иоанна Предтечи было заранее предвозвещено Ангелом Господним и сопровождалось особым знамением, жизнь его проходила в пустыне и была очень аскетична, окончил свою жизнь пророк мученической смертью за правду.
Святой Иоанн родился раньше Спасителя всего на несколько месяцев.
Захария, отец Иоанна, при рождении сына произнес о нем пророческие слова: «И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо будешь идти пред лицом Господа приготовить пути Ему».

Действительно, святой Иоанн вышел на проповедь к изральскому народу раньше Господа Иисуса для того, чтобы подготовить людей к принятию Христа.
Иоанн Предтеча проведовал покаяние для прощения грехов. Он взывал к людям с обличительными словами и побуждал их покаяться, оставить прежний образ жизни и исправиться.
«Порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойные плоды покаяния…Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь» — так говорил святой пророк слушающим его соплеменникам.

«У кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же», «Никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем» — такими были наставления святого Иоанна.

Нужно отметить, что к моменту появления святого Иоанна Бог около четырехсот лет не посылал еврейскому народу пророков, поэтому услышав об Иоанне, о его святой и дивной жизни, иудеи со всех окрестностей шли послушать его проповедь.

Многие внимали его словам и каялись в своих грехах – этих людей Иоанн погружал в воды реки Иордан и возлагал им на голову свои руки.
Так множество народа крестилось от Иоанна в те дни. Святой пророк требовал от людей искреннего исправления своей жизни делами, а не только на словах.
Многие думали о святом Иоанне Крестителе – не он ли ожидаемый всеми Христос?

Но пророк Божий говорил: «Я крещу вас водою, но вслед за Мною идет Сильнейший меня, у Которого я не достоин развязать ремень обуви Его.
Он будет крестить вас Духом святым и огнем». Святой Пророк и Предтеча Господень Иоанн говорил людям о покаянии, потому и сложилась традиция обращаться к нему с молитвой о даровании покаянных мыслей, о помощи в исправлении и изменении образа жизни.

И сегодня православные христиане взывают к нему со словами упования: «Святой Пророк и предтеча Спасов Иоанне, моли Бога о нас!».

(157)