Около 10 часов утра 20 мая от Кинбурна отошла дубель-шлюпка. Ее вооружение состояло из 7 орудий, а экипаж из 52 человек. Командовал ими опытный моряк, 35-летний капитан 2 ранга Остен-Сакен, ранее уже награжденный Георгиевским крестом за 18 морских кампаний.
Между тем турецкий флот уже зашел в лиман, в связи с чем Сакену предстояло не просто идти, а прорываться к своим, обходя отряды неприятельских судов. На веслах и под парусом он спешил к устью Днепра, держась поближе к берегу, чтобы турки не заметили его. Но пройти незамеченным не удалось. К 6 часам вечера недалеко от устья Буга 13 турецких галер стали нагонять судно. Начался его обстрел.
Оценивая всю безнадежность положения, Сакен отправил бывшую у него на бакштове шлюпку с письмом и кормовым флагом своей дубель-шлюпки. И на словах просил передать, что живым не сдастся. Турки все внимание сосредоточили на судне Сакена, а маленькой шлюпке удалось уйти вдоль берега.
Тем временем Сакен продолжал бой. Умело маневрируя, он трижды увертывался от абордажа, уклонялся от попыток турок нанести таранный удар, а также обеспечивал своим канонирам возможность наносить мощные пушечные удары по галерам противника. Они вывели из строя три галеры, остальные продолжали атаковать. Все же туркам удалось сцепиться с русским судном, и они ринулись на абордаж.
На палубе завязался ожесточенный бой. Русские моряки сражались отчаянно, но силы были неравные. Вскоре подошли еще две турецкие галеры. Видя, что дело идет к концу, что захват судна неизбежен, Сакен принял решение… — спустился в пороховую крюйт-камеру и взорвал судно.

Огненный столб взрыва буквально разнес на куски дубель-шлюпку, а вместе с ним взлетели на воздух и четыре галеры противника. Взрыв увидели матросы со шлюпки. Они сняли фуражки, перекрестились, молясь о душе командира Сакена. Оставшиеся турецкие галеры, наскоро подобрав плавающих матросов, которым посчастливилось выжить, погребли в сторону Очакова, везя, вместо вести о победе, тяжёлое сообщение о гибели четырёх галер и их экипажей. Позже волны лимана вынесли тело капитана II ранга Сакена на берег, где он и был найден. Христиану Сакену было всего тридцать пять лет от роду.
Князь Потемкин, который лично знал и ценил Христофора Ивановича как храброго, знающего и исполнительного офицера, приказал собрать точные сведения о его последнем бое. В докладе Императрице Екатерине II о подвиге Сакена Потемкин подчеркнул, что «неустрашимость, с которою он сражался, и геройская его смерть показали туркам, каких они имеют неприятелей».

Императрица отметила свое восхищение геройским подвигом рядом монарших милостей. В награду за подвиг Христиана Остен-Сакена пожаловала его семье (брату и сестрам, так как капитан погиб неженатым) имение y города Елгава (историческое русское название Митава, немецкое Mitau). Ныне это четвертый по населённости город Латвии. В церкви Морского кадетского корпуса, где он учился, была установлена мраморная доска в память о бывшем воспитаннике.
Турки на собственном опыте убедились, насколько опасно идти на абордаж русских судов, и впредь стали избегать сближения с русскими судами на короткую дистанцию и, уж тем более, абордажного боя, даже располагая численным превосходством.

(214)

Указ Святейшего Синода епархиальным архиереям. «По получении указа о благополучном выздоровлении от оспы Их Императорских Высочеств, благоверного Государя и Великого князя Николая Павловича, и благоверной Государыни Великой княжны Анны Павловны, отправить Господу Богу благодарственное молебствие с целодневным звоном в городских церквах».

(40)

Крещение было совершено в церкви Большого дворца Царского Села. Воспреемниками были: Император Александр II, Императрица Мария Александровна, Великая княгиня Елена Павловна (28.12.1806 — +9.1.1873 г.г.), Датский наследный принц Фредерик и Датская королева Луиза (1817 – 1898 г.г.).
Из Екатеринбургского дневника Царя-мученика 1918 г.: «20мая. Воскресенье. В 11час. у нас была отслужена обедница: Алексей присутствовал, лежа в кровати». Служили обедницу прот. Иоанн Сторожев и диакон Василий Буймиров.

(256)

Император Александр III особо радел о Церкви и духовенстве. 20 маяон написал на докладе обер-прокурора Святейшего Синода: «Прочел отмеченные Вами места с большим интересом, а в особенности о тружениках сибирских, перед которыми преклоняюсь. Действительно, они служат Христу. Никто их не знает, не слышит о них, да и в голову не придет, через что они проходят: я говорю о Камчатке и Якутске в особенности. На это надо обратить внимание московских и петербургских жертвователей. Тут действительно с пользой можно жертвовать». При нем было учреждено 13 новых архиерейских кафедр, открыты закрытые в предшествующее царствование приходы, восстановлены в Западной Руси церковные братства, построено много новых монастырей и храмов. Заботился Государь о церковной старине и вообще об исторической древности.

(39)

Владивосток. 20-го мая, утром Его Императорское Высочество Цесаревич Николай Александрович объехал стоящие на рейде суда и завтракал на фрегате «Владимир Мономах» в кругу офицеров всей эскадры. После завтрака, когда Его Высочество собрался отбыть на берег, офицеры корабля заменили матросов-гребцов на катере и под громкое «Ура» с судов эскадры доставили Его Высочество к Адмиральской пристани, а оттуда на руках донесли до дома военного губернатора, где он должен был остановиться на ночлег.

В память пребывания Высокого Гостя в этом доме в большом зале над входом в него изображена золотыми буквами надпись: «Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич и Великий князь Николай Александрович, вступив впервые на русскую землю во Владивостоке после путешествия своего на Восток, изволил остановиться в этом доме 20-го и 21-го мая 1891 г.»
В семь часов вечера Государь Наследник Цесаревич изволил принять прощальный обед, данный офицерами фрегата «Память Азова», на котором Его Императорское Высочество проплавал восемь месяцев.

(30)

«20 мая. Понедельник. Поехали к обедни в Чудов монастырь; после молебна Кирилл присягнул под знаменем Гвардейского Экипажа. Он назначен флигель-адъютантом».

(25)

На следующий день, 20 мая, состоялся ряд торжеств в присутствии Императора Николая II и его семьи: закладка памятника 300-летия Дома Романовых, парад местных войск, приём депутаций в губернаторском доме, посещение земской выставки, а также вновь построенной больницы Фёдоровской общины Красного Креста, Богоявленского монастыря и старинной церкви Воскресения на Дебре.
Закладка памятника в честь 300-летия Дома Романовых по проекту скульптора Адамсона была одним из важнейших событий торжеств 1913 года, поскольку скульптурный ансамбль в Костроме должен был стать главным памятником царствующей династии. Памятник задумывался как часовня в виде грандиозного постамент-пьедестала, на уступах которого располагались фигуры представителей Дома Романовых и выдающихся людей, связанных с эпохой их правления.
В губернаторском доме состоялся Высочайший приём депутаций. Император Николай II вошёл в сад губернаторского дома, где по аллеям стояли ряды лиц, которые были ему представлены.  В числе представлявшихся находились крестьяне-белопашцы, потомки Ивана Сусанина, и между ними унтер-офицер лейб-гвардии Конно-гренадерского полка Собинин, прямой потомок дочери Сусанина.

Император с Великими княжнами посетил также земскую выставку. Обошёл все отделы, интересовался различными экспонатами. На выставке был представлен своеобразный экспонат: громадный обрубок дерева — старой сосны, которой насчитывается более 300 лет. Наслоения на срубе этого массивного дерева, обозначающие количество его лет, были раскрашены по царствованиям, причем золотая полоса около самой середины знаменовала эпоху Царя Михаила Федоровича. В момент отбытия Императора с выставки зазвонили колокола, изготовленные на местном колокольном заводе.
В 8 часов вечера на пароходе «Царь Михаил Феодорович» состоялся высочайший обеденный стол.
В половине одиннадцатого того же вечера пароход «Межень», отойдя от Царской пристани Костромы, направился вверх по Волге, в Ярославль.

(39)

В миру Молчанов Алексей Васильевич, экзарх Грузии, архиепископ Карталинский и Кахетинский.
В самый разгар смуты, в марте 1905г. получил назначение на самостоятельную кафедру, стал епископом Таврическим и Симферопольским. Именно здесь владыке пришлось отстаивать свои монархические убеждения. Он много способствовал умиротворению на земле Тавриды.
В своих проповедях предостерегал, чтобы дарованные Государем свободы не повлекли свободу от совести. Твердая и активная позиция епископа бесила заправил крамолы.
Дважды на него совершались покушения. Один раз злоумышленники стреляли в окно его спальни. Другой раз злодеи пытались поджечь дом, где владыка остановился на ночлег во время объезда им епархии.

Еп. Алексий поддерживал связи с монархистами. Так, он выступал с докладами в Русском Собрании: 23 марта 1908 г. читал доклад на тему «Жизнь вне Бога», 2 мая 1908г. — на тему «Чудо Воскресения Христова». Его авторитет среди монархистов был достаточно высоким. Об этом свидетельствует, к примеру, такой факт: 3-й Всероссийский Съезд русских людей в Киеве 1—7 октября 1906 г. направил приветственные телеграммы всего лишь 5 архиереям: митр. Владимиру (Богоявленскому), архиеп. Антонию (Храповицкому), еп. Гермогену (Долганову), Никону (Рождественскому) и Алексию.
В ответной телеграмме владыка писал: «Только Русский народ, верный Богу и Царю, может сказать русской революции свое мощное слово — «умолкни, перестань». Верю я: настанет желанная тишина. Бог тебе в помощь, Православный русский народ».
Называл Распутина «Божьим человеком».

(29)

Днем рождения Байконура считается 2 июня 1955 года – именно в этот день проекты космодрома Байконур и его организационной структуры были утверждены директивой начальника Генерального штаба. После распада СССР космодром оказался собственностью Казахстана. Но в 1994 году Байконур был арендован Российской Федерацией сроком на 20 лет с последующей пролонгацией на 10 лет. В январе 2004 года было подписано новое соглашение об аренде космодрома Россией до 2050 года.

(27)

17 апреля 1970 года на 93-м году жизни скончался Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I. 16 апреля, накануне своей кончины, он возложил на митрополита Пимена вторую панагию. В соответствии с действовавшим тогда «Положением об управлении Русской Православной Церкви» после кончины Патриарха обязанности Местоблюстителя Патриаршего Престола возлагались на старейшего по хиротонии постоянного члена Священного Синода. Таковым в это время и был митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен (Извеков). Обязанности Местоблюстителя он исполнял более года.
2 июня состоялось избрание Патриарха. Избрание проходило путем открытого голосования. Право избрания предоставлялось епархиальным архиереям.
3 июня 1971 года в Богоявленском патриаршем соборе Москвы состоялась интронизация нового Патриарха.

(61)