Архимандрит Гавриил (в миру Иван Иванович Игошкин) родился 5 июня 1888 года (по новому стилю) в семье крестьян-бедняков Пензенской области. Родители его были людьми очень религиозными и воспитали сына в истинном благочестии. Закончив Духовное училище, Иоанн решил оставить мир с его соблазнами. В 15 лет Иван становится насельником Богородице-Казанского-Жадовского мужского монастыря Симбирской епархии. Но через шесть лет, в 1909 году, Иоанна призвали на военную службу в царскую армию. Четыре года Иоанн служит в армии певчим военного собора, в 1913 году возвращается домой, но уже в 1914 году, в связи с начавшейся Первой мировой войной, снова призывается в армию, где служит псаломщиком и делопроизводителем до 1917 года. Затем возвращается к родителям, и помогает им вести хозяйство.
В 1921 году семья Игошкиных была вынуждена переехать в г. Покровск (ныне г. Энгельс) Саратовской области, где Иоанна рукополагают в сан диакона и определяют к Свято-Троицкой церкви. Спустя год он был рукоположен в сан священника архиепископом Уральским Тихоном (Оболенским). В 1922 году архиепископа Тихона переводят в Москву, и он забирает с собой о. Иоанна.
До 1928 года о. Иоанн служил в Покровском храме Марфо-Мариинской обители сестер милосердия. После закрытия этой церкви его перевели в храм Святителя Николая в Пыжах.
В 1929 году о. Иоанн принимает монашеский постриг с именем Гавриил, а в 1930 году он был возведен в сан игумена.
Первый раз игумена Гавриила арестовали 14 апреля 1931 года и осудили, по статье за контрреволюционную пропаганду и агитацию, на 3-хлетнее пребывание в концлагере. По окончании срока отец Гавриил вернулся в Москву и был назначен настоятелем храма в честь святителя Николая Мирликийского в Пыжах.
В 1934 году о. Гавриил возводится в сан архимандрита. Он готовится принять сан епископа, но 19 августа 1934 года, в праздник Преображения Господня, во время богослужения его арестовывают, объявив участником активной контрреволюционной церковно-монархической группировки. Архимандрит Гавриил содержится в Бутырском изоляторе. В ходе следствия его участие в группировке не подтвердилось, и 3 октября 1934 года его освобождают из-под стражи.
В храм Покрова Богородицы села Звягино Московской области, где стал служить о. Гавриил, приезжали многие прихожане тех московских храмов, где он служил раньше. Они ехали к пастырю, умудренному жизненным опытом, просвещенному благодатью Божией, находившему путь к каждому сердцу.
В 1936 году, когда комсомольцы сожгли церковь, в которой служил о. Гавриил, он был переведен в храм Сошествия Святого Духа города Пушкина. 4 ноября 1936 года, во время богослужения, отца Гавриила снова арестовали и осудили, по обвинению в контрреволюционной деятельности против советской власти, на пять лет ИТП.
В 1946 году, отбыв срок, о. Гавриил был назначен настоятелем ульяновской церкви в честь иконы Пресвятой Богородицы «Неопалимая Купина». Но власти, видя, каким он стал пользоваться авторитетом, решили отказать ему в прописке «как врагу народа». Владыка Софроний перевел о. Гавриила в г. Мелекесс (ныне Димитровград), настоятелем Никольской церкви (ныне кафедральный собор Димитровграда, в котором и находятся мощи преподобноисповедника). Отец Гавриил всегда был ревностным пастырем, а в этом храме, после служб в воскресные и праздничные дни, проводил духовные беседы, толковал прочитанные во время Литургии евангельские стихи.
В церковь стало ходить много молодежи и детей.
Отец Гавриил был скромным, кротким, смиренным человеком. Добрый и снисходительный к другим, сам он вел аскетическую, подвижническую жизнь, имел всецелое послушание своим архипастырям и искренне любил их. Отец Гавриил был необычайно строг к себе, а также к церковному притчу, не терпел пьянства и безнравственности. Не всем это нравилось. И те, кому не по душе пришлись батюшкины замечания, стали писать клеветнические письма в Московскую Патриархию, правящему епископу, уполномоченному по делам религии и в органы государственной безопасности. 8 июня 1949 года, во время богослужения, о. Гавриил был арестован сотрудниками государственной безопасности. После 7 месяцев мучительных допросов суд приговорил о. Гавриила к 10 годам лишения свободы. Этапом, в товарном вагоне, в лютые январские морозы его отправили в лагерь Кемеровской области.
Поселили священника с уголовниками-рецидивистами, которые, даже находясь в заключении, продолжали совершать преступления, в том числе и убийства. Надзиратели были уверены, что отца Гавриила убьют в первую же ночь. Но Божий Промысел судил иначе. Отец Гавриил вошел в камеру с приветствием: «Мир всем», сказал присутствующим, что он священник, и попросил разрешения помолиться. Сокамерники сначала возмутились, но потом притихли, слушая батюшкину молитву о всех страдающих и озлобленных… Вскоре уголовники-рецидивисты выбрали отца Гавриила старшим по бараку, и всё делали только с его благословения. Священник вел беседы с заключенными, исповедовал их, отпевал умерших. В строжайшей тайне совершал и богослужения. Даже надзиратели порой приходили в его барак, чтоб послушать наставления и беседы. Постов отец Гавриил даже в лагере не нарушал, и заключенные говорили потом, что из тюрьмы он сделал тайный монастырь.
Начальник лагеря относился к отцу Гавриилу с большим уважением, потому что, по молитвам о. Гавриила, его жена полностью исцелилась от недуга, который все врачи признали неизлечимым.
Находясь вдали от своих духовных чад, архимандрит Гавриил поддерживал их молитвенно, не оставлял без пастырского попечения: постоянно присылал им свои наставления, проповеди, духовные труды.
Трижды судимый, отец Гавриил пробыл в лагерях в общей сложности семнадцать с половиной лет, но никогда не жаловался на ужасы лагерной жизни. О себе он почти ничего не говорил, хотя все знали, какая страшная судьба выпала на его долю. Он непоколебимо верил в Благой Промысел Божий о каждом человеке, в Покров Царицы Небесной над каждым из нас.
После освобождения из лагеря священник вернулся в Мелекесс — молиться за своих врагов. Духовные чада, узнав о возвращении батюшки, приезжали к нему со всех концов страны. Многие шли к о. Гавриилу со своими бедами, радостями и болезнями, испрашивая совета, благословения, и все уходили от него с обретенным душевным покоем. Пастырь, которому было свойственно полное самоотвержение ради ближнего, безграничная любовь к несчастным, больным, душевно и телесно страждущим, не знал покоя ни днем, ни ночью, трудился до полного изнеможения и еще при жизни был прославлен Богом даром прозорливости и исцеления. В лучах исходящей от него любви согревались сотни людей. Он всех утешал, всем помогал, за всех молился. К нему шли и миряне, и митрополиты, епископы, многие священники.
За три дня до смерти архимандрит Гавриил видел необыкновенный свет и в нем — Господа, разговаривал с Ним. А в сам день смерти, предчувствуя ее, попросил читать «Канон при разлучении души от тела», стал прощаться со всеми, велел крестить его с головы до ног, окинул взглядом все четыре стороны света и тихо заснул. Сначала думали, что он спит, но пульс уже не бился — умер. Такой мирной, блаженной и христианской кончины Господь сподобил отца Гавриила.
О. Гавриил оставил большое духовное наследие: проповеди, письма, художественные произведения на духовную тему. 5/18 октября 2000 г. состоялось обретение мощей преподобноисповедника Гавриила, которые ныне покоятся в Никольском соборе города Димитровграда.
ПРЕПОДОБНЫЙ ОТЧЕ ГАВРИИЛЕ, МОЛИ БОГА О НАС!
Тропарь, глас 3
Вельми светел явися нам подвиг жития твоего, / исповедниче Христов Гаврииле, / любве ради ко Господу изшел еси с радостию на скорбь и лишения, / крест свой носяй / и тако образ терпения показуяй, / верныя в годину озлобления / пастырски в вере соблюл еси, / дерзновением благодать Святаго Духа стяжав, / темже убо вопием ти: // молитвами твоими спаси души наша.
Кондак, глас 2
Крепости Божия соименник / и причастник Божия благодати явился еси, / отче Гаврииле, / преподобием и исповедничеством / истину Православныя веры утверждали, / иго Христово до конца восприял еси, / темже и прославлен еси со святыми, // моли Христа Бога спастися душам нашим.
(245)
17 октября 1854 г. … Когда в половине седьмого утра 5 октября 1854 г. раздался грохот с французских батарей, то под первый огонь попал именно этот четвертый бастион, которому суждено было получить такую великую славу в дальнейшем.