Хан Казы-Гирей Крымский напал на Русь врасплох. Ратный стан русский расположился в двух верстах от Москвы. Там устроили храм во имя преподобного Сергия, поставили Донскую икону, ходившую на Куликово поле. Служили молебны, по московским стенам совершались крестные ходы.
Крымцы подошли и сразились  с  защитниками столицы. Москва впервые увидела тяжкое зрелище: бились под ее стенами, на родных ее равнинах.
В этот день ужаса, когда пение церковное смешивалось со звуками пальбы, и фимиам с дымом пороха, один человек из всего народа был ясен и покоен — тот, за кого умирали под стенами столицы. Утомленный долгою молитвою, Царь Феодор в полдень, с высоты своего терема, равнодушно смотрел на битву. За ним стоял добрый боярин Григорий Годунов, плача об участи Москвы.
Царь обернулся и сказал: «Не бойся: завтра не будет нечестивых!» То было пророчество. За час до рассвета, 5 июля, в день обретения мощей преп. Сергия, хан бежал  с  поля  битвы.

(113)