Ему было 68 лет. В «русском Париже» Куприн не прижился. Тосковал по родине страшно. На вопрос: «Что вы сейчас пишете?» — неизменно отвечал: «Не могу писать здесь…» И все же: «Жизнь прекрасна, в ней вечное воскресение», — без устали повторял он.

(15)