Мученики Флор и Лавр были родными братьями не только по плоти, но и по духу. Они жили во II веке в Византии, затем переселились в Иллирию (ныне Югославия). По ремеслу братья были камнетесами (их учителями в этом искусстве были христиане Прокл и Максим, от которых братья научились и богоугодной жизни). Правитель Иллирии Ликаон послал братьев в соседнюю область для работы над строящимся языческим храмом. Святые трудились на стройке, раздавая заработанные деньги нищим, сами же соблюдали строгий пост и непрестанно молились. Однажды сын местного жреца Мамертина неосторожно подошел к стройке, и осколок камня попал ему в глаз, сильно повредив его. Святые Флор и Лавр обнадежили разгневанного отца, что сын его получит исцеление. Они взяли юношу к себе и наставили вере во Христа. После того, как юноша исповедал Иисуса Христа Истинным Богом, братья помолились о нем, и глаз исцелел. При виде такого чуда отец юноши также уверовал во Христа. Когда постройка храма была закончена, братья собрали христиан, помогавших при постройке, сокрушили идолов и поставили в восточной части храма святой крест. Всю ночь они провели в молитве, озаряемые небесным светом. Узнав об этом, начальник области приговорил к сожжению бывшего жреца Мамертина с его сыном и 300 христиан. Мученики Флор и Лавр, отправленные к правителю Ликаону, были брошены в пустой колодец и засыпаны землей.

Через много лет святые мощи мучеников Флора и Лавра были обретены нетленными и перенесены в Константинополь. В 1200 г. их видел новгородский паломник Антоний; около 1350 г. главы мучеников в монастыре Вседержителя видел Стефан Новгородец.

В Минее за август сказано, что на Руси святых мучеников Флора и Лавра почитают как покровителей домашнего скота. Это почитание возникло еще в древние времена, и по всей Русской земле торжественно праздновался день памяти этих святых.

По устному преданию, сохранившемуся в Новгородской земле, с открытием мощей святых мучеников Флора и Лавра прекратился падеж скота. Тогда и началось почитание святых как покровителей лошадей. Это почитание, возможно, пришло на Русь с Балкан — родины святых братьев. Именно там возникло предание о том, что мученики Флор и Лавр были обучены Архангелом Михаилом искусству управлять лошадьми. В древних иконописных подлинниках Руси дается наставление, что святые Флор и Лавр должны быть написаны с конями, которым они покровительствуют. И до сего дня во многих храмах и музеях России сохранились прекрасные иконы святых Флора и Лавра с изображением лошадей. Наибольшее распространение получил сюжет «Чудо о Флоре и Лавре».

(3)

Спас Нерукотворный — одна из главнейших реликвий христианского мира. Это не картина и не рисунок. Спас Нерукотворный (Святой Убрус, Мандилион) — это изображение лика Христа, проявившееся на убрусе (полотенце, плате) вследствие прямого контакта со Спасителем.

Как ни странно, нерукотворных образов Христа несколько. Первый плат, переданный царю Авгарю, якобы, самим Христом. Царь Авгарь написал Иисусу Христу письмо о том, что страстно желает увидеть сына Божьего, и отправил художника его нарисовать. Но написать портрет Христа было невозможно из-за ослепительного света, исходящего от него. Тогда Христос приложил к своему лицу плат, и на нем чудесным образом отобразился лик Христа. Этот плат Ананий повез Авгарю.

Второй нерукотворный образ — плат, на который падали слезы Христа во время моления о чаше в Гефсиманском саду. И третий плат еврейки Вероники, который последняя дала Христу во время пути на Голгофу. Протерев лицо платом лик Христа запечатлелся на нем.

И Камулианский плат, который непонятно каким образом оказался плавающим в источнике, где его обнаружила некая Ипатия.

Для христиан 6-10 веков эти реликвии не доказательтва существования Христа. Они в этом не сомневались. И Спас Нерукотворный, его еще называют Мандилион, Авгаря, и плат Вероники, и Камулианский плат — это всё свидетельства чуда, подтверждающего всемогущество Бога. Поэтому чем более история нереальная, тем она более чудесная.

Святой Убрус Авгаря до 944 года находился в Эфесе, где были упоминания о чудесах, сотворенных этой реликвией. Было особое богослужебное почитание Нерукотворного образа. В 944 году императору Константину удалось обменять Спас Нерукотворный. Для Византии это было дело государственной важности. Божественность власти византийских императоров играла первостепенную роль в политическом устройстве. Византийский император — заместитель Иисуса Христа, который на самом деле, по византийскому уставу, является правителем Византии. Даже трон правителя в Константинополе пуст, потому что он ожидает Христа, а действующий император садится на него лишь раз в жизни во время инаугурации.

Связь Византийской империи и Бога была основополагающей характеристикой царской власти. Соответственно, в Константинополе должны были быть реликвии, подтверждающие эту легенду. И сбор реликвий был важным государственным делом. Нерукотворный плат с ликом Христа стал главной ценностью Византии.

Почитание Мандилиона в Константинополе продолжалось вплоть до 1204 года, пока Константинополь не был захвачен крестоносцами и реликвия оказалась в королевской дворцовой капелле Сент-Шапель, во Франции. А в 1793 году во время разорения Сен-Шапель “французскими революционерами-атеистами” Нерукотворный Образ пропал бесследно.

После 1204 года копии Спаса Нерукотворного, и копии копий считались такими же чудодейственными, как и оригинал. Это поразительная способность искусства, точнее человека воспринимать искусство, принимать условности. Изначально ценным был плат, который Иисус Христос держал в руках, затем копии этого плата, затем копии копий, и наконец, простое изображения лика также наделяется чудодейственной силой.

Образ Спаса Нерукотворного достиг и Руси. Как и в Византии, сначала это был главный образ триумфа Христа. Представители царской династии верили в особое заступничество за членов царской семьи.

Спас Нерукотворный охранял и наши города. Именно этот образ изображали над вратами города, а Дмитрий Донской пошел против Орды на Куликовом поле под стягом с ликом Христа. Именно с тех пор стяг стали называть знаменем.

(44)

После Вознесения Господа Матерь Божия оставалась на попечении апостола Иоанна Богослова, а в его отсутствие жила в доме его родителей близ горы Елеонской. Для апостолов и всех верующих Она была утешением и назиданием. Беседуя с ними, Матерь Божия поведала о чудесных событиях Благовещения, бессеменного зачатия и нетленного от Нее рождения Христа, Его младенчества и всей земной жизни. Подобно апостолам, Она насаждала и утверждала Христианскую Церковь Своим присутствием, словом и молитвами. Благоговение апостолов к Пресвятой Деве было чрезвычайно. По приятии Святого Духа в знаменательный день Пятидесятницы они пребывали в Иерусалиме около 10 лет, служа спасению иудеев и желая чаще видеть и слышать от Нее Божественные слова. Многие из новопросвещенных верою даже приходили из дальних стран в Иерусалим, чтобы видеть и слышать Пречистую Богородицу.

Во время гонения, воздвигнутого Иродом на юную Церковь Христову (Деян. 12, 1-3), Пресвятая Дева Мария вместе с апостолом Иоанном Богословом в 43 году удалилась в Ефес, в котором проповедовать Евангелие выпал жребий апостолу Иоанну Богослову. Она была также на Кипре у святого Лазаря Четверодневного, там епископствовавшего, и на Святой Горе Афонской, о которой, как говорит святой Стефан Святогорец, Матерь Божия пророчески сказала: «Это место будет Мне в жребий, данный Мне от Сына и Бога Моего. Я буду Заступница месту этому и Богу о нем Ходатаица».

Благоговение древних христиан к Матери Божией было так велико, что они сохранили все о Ее жизни, что только могли заметить из Ее слов и деяний, и даже передали нам о Ее внешнем виде.

По преданию, основанному на словах священномучеников Дионисия Ареопагита († 3 октября 96 г.) и Игнатия Богоносца († 20 декабря 107 г.), святитель Амвросий Медиоланский в творении «О девственницах» писал о Матери Божией: «Она была Девою не телом только, но и душою, смиренна сердцем, осмотрительна в словах, благоразумна, немногоречива, любительница чтения, трудолюбива, целомудренна в речи. Правилом Ее было — никого не оскорблять, всем благожелать, почитать старших, не завидовать равным, избегать хвастовства, быть здравомысленной, любить добродетель. Когда Она хоть бы выражением лица обидела родителей, когда была в несогласии с родными? Когда погордилась пред человеком скромным, посмеялась над слабым, уклонилась от неимущего? У Нее не было ничего сурового в очах, ничего неосмотрительного в словах, ничего неприличного в действиях: телодвижения скромные, поступь тихая, голос ровный; так что телесный вид Ее был выражением души, олицетворением чистоты. Все дни Свои Она обратила в пост: сну предавалась только по требованию нужды, но и тогда, как тело Ее покоилось, духом Она бодрствовала, повторяя во сне читанное, или размышляя о приведении в исполнение предположенных намерений, или предначертывая новые. Из дома выходила только в церковь, и то в сопутствии родных. Впрочем, Она хотя и являлась вне дома Своего в сопровождении других, но лучшим стражем для Себя была Она Сама; другие охраняли только тело Ее, а нравы Свои Она блюла Сама». По преданию, сохраненному церковным историком Никифором Каллистом (ХIV в.), Матерь Божия «была роста среднего или, как иные говорят, несколько более среднего; волосы златовидные; глаза быстрые, с зрачками как бы цвета маслины; брови дугообразные и умеренно-черные, нос продолговатый, уста цветущие, исполненные сладких речей; лицо не круглое и не острое, но несколько продолговатое; кисти рук и пальцы длинные… Она в беседе с другими сохраняла благоприличие, не смеялась, не возмущалась, особенно же не гневалась; совершенно безыскусственная, простая, Она нимало о Себе не думала и, далекая от изнеженности, отличалась полным смирением. Относительно одежд, которые носила, Она довольствовалась их естественным цветом, что еще и теперь доказывает Ее священный головной покров. Коротко сказать, во всех Ее действиях обнаруживалась особая благодать». (Никифор Каллист заимствовал свое описание у святителя Епифания Кипрского, († 12 мая 403 г.); Письмо к Феофилу об иконах. Перевод текста святителя Епифания помещен в Великих Четиих-Минеях митрополита Макария. М., 1868, сентябрь, с. 363).

Обстоятельства Успения Божией Матери известны в Православной Церкви от времен апостольских. В I веке о Успении Ее писал священномученик Дионисий Ареопагит. Во II веке сказание о телесном переселении Пресвятой Девы Марии на Небо находится в сочинениях Мелитона, епископа Сардийского. В IV веке на предание об Успении Матери Божией указывает святитель Епифаний Кипрский. В V веке святитель Ювеналий, Патриарх Иерусалимский, говорил святой благоверной греческой царице Пульхерии: «Хотя в Священном Писании нет повествования об обстоятельствах кончины Ее, впрочем мы знаем об них из древнейшего и вернейшего предания». Это предание с подробностью собрано и изложено в церковной истории Никифора Каллиста в ХIV веке.

Ко времени Своего блаженного Успения Пресвятая Дева Мария опять прибыла в Иерусалим. Слава Ее как Матери Божией уже распространилась по земле и многих завистливых и гордых вооружила против, которые покушались на Ее жизнь; но Бог хранил Ее от врагов.

Дни и ночи Она проводила в молитве. Нередко Пресвятая Богородица приходила ко Святому Гробу Господню, воскуряла здесь фимиам и преклоняла колена. Не раз покушались враги Спасителя препятствовать посещать Ей святое место и выпросили у первосвященников стражу для охраны Гроба Спасителя. Но Святая Дева, никем не зримая, продолжала молиться пред ним. В одно из таких посещений Голгофы пред Нею предстал Архангел Гавриил и возвестил о Ее скором переселении из этой жизни в жизнь Небесную, вечно блаженную. В залог Архангел вручил Ей пальмовую ветвь. С Небесной вестью возвратилась Божия Матерь в Вифлеем с тремя Ей прислуживавшими девами (Сепфорой, Евигеей и Зоилой). Затем Она вызвала праведного Иосифа из Аримафеи и учеников Господа, которым возвестила о Своем скором Успении. Пресвятая Дева молилась также, чтобы Господь послал к Ней апостола Иоанна. И Дух Святой восхитил его из Ефеса, поставив рядом с тем местом, где возлежала Матерь Божия. После молитвы Пресвятая Дева воскурила фимиам, и Иоанн услышал голос с Небес, заключавший Ее молитву словом «Аминь». Божия Матерь заметила, что этот голос означает скорое прибытие апостолов и Святых Сил Бесплотных. Апостолы, число которых и исчислить нельзя, слетелись, говорит святой Иоанн Дамаскин, подобно облакам и орлам, чтобы послужить Матери Божией. Увидев друг друга, апостолы радовались, но в недоумении взаимно спрашивали: для чего Господь собрал их в одно место? Святой Иоанн Богослов, с радостными слезами приветствуя их, сказал, что для Божией Матери настало время отойти ко Господу. Войдя к Матери Божией, они увидели Ее благолепно сидящей на ложе, исполненную духовного веселия. Апостолы приветствовали Ее, а затем поведали о их чудесном восхищении с места проповеди. Пресвятая Дева, прославляла Бога, что Он услышал Ее молитву и исполнил желание Ее сердца, и начала беседу о предстоящей Ее кончине. Во время этой беседы также чудесным образом предстал и апостол Павел с учениками своими: Дионисием Ареопагитом, дивным Иерофеем, Божественным Тимофеем и другими из числа 70 апостолов. Всех их собрал Святой Дух, чтобы они сподобились благословения Пречистой Девы Марии и благолепнее устроили погребение Матери Господней. Каждого из них Она призывала к Себе по имени, благословляла и хвалила веру и их труды в проповедании Христова Евангелия, каждому желала вечного блаженства и молилась с ними о мире и благостоянии всего мира.

Настал третий час, когда должно было совершиться Успение Божией Матери. Пылало множество свечей. Святые апостолы с песнопениями окружали благолепно украшенный одр, на котором возлежала Пречистая Дева Богородица. Она молилась в ожидании Своего исхода и пришествия Своего вожделенного Сына и Господа. Внезапно облистал неизреченный Свет Божественной Славы, пред Которым померкли пылавшие свечи. Видевшие ужаснулись. Верх помещения как бы исчез в лучах необъятного Света, и сошел Сам Царь Славы, Христос, окруженный множеством Ангелов, Архангелов и других Небесных Сил с праведными душами праотцев и пророков, некогда предвозвещавших о Пресвятой Деве. Увидев Своего Сына, Божия Матерь воскликнула: «Величит душа Моя Господа, и возрадовася дух Мой о Бозе, Спасе Моем, яко призре на смирение рабы Своея» — и, поднявшись с ложа для встречи Господа, поклонилась Ему. Господь приглашал Ее в обители Вечной Жизни. Без всякого телесного страдания, как бы в приятном сне, Пресвятая Дева предала душу в руки Своего Сына и Бога.

Тогда началось радостное Ангельское пение. Сопровождая чистую душу Богоневесты с благоговейным страхом как Царицы Небесной, Ангелы взывали: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах! Се Царица, Богоотроковица, прииде, возьмите врата, и Сию премирно подъимите Присносущую Матерь Света; Тоя бо ради всеродное человеком спасение бысть. На Нюже взирати не можем и Той достойную честь воздати немощно» (стихира праздника на «Господи, воззвах»). Небесные врата возвысились, встретив душу Пресвятой Богородицы, Херувимы и Серафимы с радостью прославили Ее. Благодатное лицо Богоматери сияло славой Божественного девства, а от тела разливалось благоухание.

Дивна была жизнь Пречистой Девы, дивно и Успение Ее, как воспевает Святая Церковь: «Бог вселенной показует на Тебе, Царица, чудеса, превышающие законы природы. И во время Рождения Он сохранил Твое девство, и во гробе соблюл от истления тело Твое» (канон 1, песнь 6, тропарь 1). Благоговейно и со страхом лобызая пречистое тело, апостолы освящались от него и исполнялись благодати и духовной радости. Для большего прославления Пресвятой Богородицы всемогущая сила Божия исцеляла больных, с верою и любовию, прикасавшихся к священному одру. Оплакав свою разлуку с Матерью Божией на земле, апостолы приступили к погребению Ее пречистого тела. Святые апостолы Петр, Павел, Иаков с другими из числа 12 апостолов понесли на своих плечах одр, на котором возлежало тело Приснодевы. Святой Иоанн Богослов шел впереди с райской светозарной ветвью, а прочие святые и множество верных сопровождали одр со свечами и кадилами, воспевая священные песни. Это торжественное шествие началось от Сиона через весь Иерусалим в Гефсиманию.

При первом его движении над пречистым телом Богоматери и всеми провожавшими Ее внeзапно появился обширный и светозарный облачный круг, наподобие венца, и к лику апостолов присоединился лик Ангельский. Слышалось пение Небесных Сил, прославлявших Божию Матерь, которое вторило земным голосам. Этот круг с Небесными певцами и сиянием двигался по воздуху и сопровождал шествие до самого места погребения. Неверующие жители Иерусалима, пораженные необычайным величием погребального шествия и озлобленные почестями, воздаваемыми Матери Иисуса, донесли о том первосвященникам и книжникам. Пылая завистью и мщением ко всему, что напоминало им Христа, они послали своих слуг, чтобы те разогнали сопровождавших, и самое тело Матери Божией сожгли. Возбужденный народ и воины с яростью устремились на христиан, но облачный венец, сопровождавший по воздуху шествие, опустился к земле и как бы стеною оградил его. Преследователи слышали шаги и пение, но никого из провожавших не видали. Многие из них были поражены слепотой. Иудейский священник Аффония из зависти и ненависти к Матери Иисуса Назорея хотел опрокинуть одр, на котором возлежало тело Пресвятой Девы, но Ангел Божий невидимо отсек его руки, которые прикоснулись к гробу. Видя такое чудо, Аффония раскаялся и с верою исповедал величие Матери Божией. Он получил исцеление и примкнул к сонму сопровождавших тело Богоматери, став ревностным последователем Христа. Когда шествие достигло Гефсимании, там с плачем и рыданием началось последнее целование пречистого тела. Лишь к вечеру святые апостолы могли положить его во гроб и закрыть вход в пещеру большим камнем. Три дня они не отходили от места погребения, совершая непрестанные молитвы и псалмопения. По премудрому смотрению Божию апостолу Фоме не суждено было присутствовать при погребении Матери Господней. Придя в третий день в Гефсиманию, он с горькими слезами повергся пред гробовой пещерой и громко выражал сожаление о том, что не удостоился последнего благословения Матери Божией и прощания с Ней. Апостолы в сердечной жалости о нем решились открыть пещеру и доставить ему утешение — поклониться святым останкам Приснодевы. Но, открыв гроб, они нашли в нем одни только Ее погребальные пелены и убедились таким образом в дивном вознесении Пресвятой Девы с телом на Небо.

Вечером в тот же день, когда апостолы собрались в доме для подкрепления себя пищей, им явилась Сама Матерь Божия и сказала: «Радуйтесь! Я с вами — во все дни». Это так обрадовало апостолов и всех бывших с ними, что они подняли часть хлеба, поставляемую на трапезу в память Спасителя («часть Господа») и воскликнули: «Пресвятая Богородица, помогай нам». (Этим было положено начало чину возношения панагии — обычаю возношения части хлеба в честь Матери Божией, который и доныне хранится в монастырях.)

Пояс Богоматери, Ее святые одежды, хранимые с благоговением и разделяемые по лицу земли на части, творили и творят чудеса. Ее многочисленные иконы всюду изливают токи исцелений и знамений, а святое тело Ее, взятое на Небо, свидетельствует о нашем будущем пребывании с ним. Оно не оставлено случайным переменам преходящего мира, но несравненно более возвышено преславным вознесением на Небеса.

Праздник Успения Пресвятой Богородицы с особой торжественностью совершается в Гефсимании, на месте Ее погребения. Нигде сердце так не печалится при разлучении с Матерью Божией и нигде так не ликует, убеждаясь в Ее предстательстве за мир.

Святой Град Иерусалим отделяется от Елеонской (Масличной) горы долиной Кедрона или Иосафата. У подножия Елеонской горы находится Гефсиманский сад, масличные деревья которого плодоносят и сейчас.

Святой Богоотец Иоаким преставился 80-летним старцем через несколько лет после Введения во храм Пресвятой Девы. Святая Анна, оставшись вдовой, переселилась из Назарета в Иерусалим и жила близ храма. В Иерусалиме она приобрела два имения: первое у Гефсиманских ворот, а второе — в долине Иосафата. Во втором поместье она устроила склеп для почивших членов семьи, где и была погребена вместе с Иоакимом. Там, в Гефсиманском саду, Спаситель часто молился со Своими учениками.

Пречистое тело Матери Божией было погребено на семейном кладбище. С самого погребения Ее христиане благоговейно чтили гроб Матери Божией и устроили на том месте храм. В храме хранились драгоценные пелены, которыми были повито пречистое и благоухающее тело.

Святой Патриарх Иерусалимский Ювеналий (420-458) утверждал перед императором Маркианом (450-457) достоверность предания о чудесном восшествии Матери Божией на Небо и послал его супруге, святой Пульхерии († 453; память 10 сентября), погребальные пелены Матери Божией, которые взял из Ее гроба. Святая Пульхерия положила эти пелены во Влахернском храме.

Сохранились свидетельства, что в конце VII века над подземным храмом Успения Пресвятой Богородицы существовала верхняя церковь, с высокой колокольни которой был виден купол Храма Воскресения Господня. Следов этой церкви ныне не видно. В IХ веке близ подземного Гефсиманского храма была выстроена обитель, в которой подвизались более 30 монахов.

Большим разрушениям подвергся храм в 1009 году от гонителя святых мест Хакима. Значительные изменения, следы которых остались и поныне, произвели крестоносцы в 1130 году. В ХI-ХII веках исчезла из Иерусалима часть вырезанного камня, на котором Спаситель молился в ночь Его предания. Эта часть камня до VI века находилась в Гефсиманской базилике.

Но, несмотря на разрушения и изменения, общий первоначальный крестообразный план храма сохранился. При входе в храм по бокам железных дверей стоят четыре мраморных колонны. Чтобы войти в храм, надо спуститься по лестнице из 48 ступеней. На 23-й ступени на правой стороне находится придел в честь святых Богоотцев Иоакима и Анны с их гробницей, а напротив, на левой стороне — часовня праведного Иосифа Обручника с его гробницей. Правый придел принадлежит Православной Церкви, а левый — Армяно-Григорианской (с 1814 года).

Храм Успения Матери Божией имеет следующие размеры: в длину 48 аршин, в ширину 8 аршин. Ранее в храме кроме дверей были и окна. Весь храм украшен множеством лампад и приношений. В усыпальницу Матери Божией ведут два маленьких входа: входят западными дверьми, а выходят северными. Усыпальница Пречистой покрыта драгоценными занавесами. Погребальное ложе Матери Божией высечено из камня по образу древнееврейских гробниц и очень сходно с Гробом Господним. За усыпальницей находится алтарь храма, в котором ежедневно совершается Божественная литургия на греческом языке.

Масличные деревья на восточной и северной сторонах храма в VII-VIII веках приобрели православные у турок. Католики приобрели масличные деревья на восточной и южной сторонах в 1803 году, а армяно-григориане — на западной стороне в 1821 году.

12 августа в Малой Гефсимании в 2 часа ночи настоятель Гефсиманского храма совершает Божественную литургию. По окончании литургии в 4 часа утра настоятель в полном облачении совершает краткий молебен перед светлой плащаницей, возлагает ее на руки и торжественно несет вплоть до храма в Гефсимании, где находится святая гробница Матери Божией. Все члены Русской Духовной Миссии в Иерусалиме во главе с начальником Миссии ежегодно участвуют в перенесении святой плащаницы, называемом «литанией».

Чин погребения Матери Божией в Гефсимании начинается по обычаю утром 14 августа. Множество народа во главе с архиереями и клириками отправляются от Иерусалимской Патриархии (возле Храма Воскресения Христова) в печальный путь. По узким улочкам Святого Града погребальная процессия движется в Гефсиманию. В первых рядах шествия несут икону Успения Пресвятой Богородицы. По дороге икону встречают богомольцы, лобызают лик Пречистой и подносят к иконе детей разных возрастов. За духовенством в два ряда шествуют чернецы — монахи и монахини Святого Града: греки, румыны, арабы, русские. Шествие, продолжительностью около двух часов, завершается параклисом в Гефсиманском храме. Перед престолом, за усыпальницей Матери Божией, сооружается возвышенность, на которой в благоухающих цветах и миртах, покрытая драгоценными пеленами покоится плащаница Пресвятой Богородицы.

«О дивное чудо! Источник Жизни во гробе полагается, и лествица к Небеси гроб бывает…» — здесь, у гроба Самой Пречистой, эти слова пронзают своим первоначальным смыслом и печаль растворяется радостью: «Благодатная, радуйся, с Тобою Господь, подаяй мирови Тобою велию милость!»

Многочисленные паломники, прикладываясь к иконе Успения Пресвятой Богородицы, по древнему обычаю, наклонившись, проходят под ней.

В день отдания праздника (23 августа) снова совершается торжественное шествие. В обратный путь святая плащаница Пресвятой Богородицы переносится духовенством во главе с настоятелем-архимандритом Гефсимании.

Читать далее →

(27)

(1)

Предпразднство — это один или несколько дней, предшествующих некоторым большим православным праздникам. Они как бы подготавливают верующих к торжеству праздничного дня. Предпразднство Успения Пресвятой Богородицы длится один день. В это время на богослужении уже звучат молитвы, посвященные грядущему празднику.
Успение Пресвятой Богородицы — один из двунадесятых праздников, то есть двенадцати самых значимых для Церкви событий, связанных с жизнью Христа и Богоматери. Успением Церковь называет кончину Приснодевы Марии. Именно такой — мирной, без боли и страданий она и была. Богородицу окружали любящие ученики Её сына. Внезапно в комнате засиял необыкновенный свет. Сам Христос с ангелами сошел с небес. Без всякого телесного страдания, словно засыпая, Богородица предала ему свою душу. Апостолы погребли тело Девы Марии в пещере и затворили дверь камнем. А через несколько дней они обнаружили, что гроб пуст, остались только погребальные пелены. Так все убедились в телесном вознесении Божией Матери на небо. Вечером апостолам явилась Сама Пресвятая Богородица и сказала: «Радуйтесь! Я с вами – во все дни».
Слово в предпразднство Успения Пресвятой Богородицы
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь. Дорогие отцы, братья и сестры, сегодня у нас предпразднство Божией Матери. Завтра у нас великий праздник: вспоминаем нашу Самую Великую Женщину всех времен и народов, будем чествовать Ее. Ту, Которая является нашей Первой Защитницей перед Богом и Ту, Которая Своим примером, Своей жизнью, Своей любовью показала, что неправду говорят некоторые люди о том, что женщина есть слабое создание. Извечный спор в мире идет: кто же имеет больше благодати, мужчина или женщина? Кому дал Господь больше, что может женщина, а что может мужчина? Господь показал нам, как может возвеличиться человек, если он любит Бога, и не имеет никакого значения в каком он естестве. В своей жизни Божия Матерь, Она не совершила ни одного проступка. Как же можно любить Бога с детства?
Многие говорят: «Батюшка, я же слабый человек, я не могу то-то и то-то». Я говорю: «Ну почему у нас в храмах столько икон Божьей Матери? Она же первый пример, вообще, пример для подражания всем девочкам, всем девушкам, всем женщинам, живущим на планете». Она же смогла жить так: не грешить, любить, все прощать, быть смиренной, кроткой, мудрой ну и все остальные качества. Потому, что, во-первых, женщине дано право быть матерью, и, по определению, ей дано больше, чем мужчине, потому что мужчина, вы знаете, мужчина — добытчик, он где-то. Он не должен быть дома, рядом с женщиной, около юбки сидеть. Многие женщины неправильно считают, что муж — это тот, кто приходит каждый день вечером с работы, нет!
Господь показал, что Божия Матерь, Она все терпела, даже, смотрите, самое страшное, когда Господь находился на Кресте! Что, Божия Матерь роптала на то, что Бог оставил Своего Сына? Нет! Она скорбела, да, но Она не роптала на Бога, Она ни в чем никогда не согрешила.
Поэтому, когда мы считаем себя слабыми, посмотрите на икону Божией Матери и скажите: если Она смогла пережить то, что Она пережила, почему я не могу пережить те маленькие, небольшие трудности, которые поставила передо мной жизнь, чтобы их преодолеть? И ведь, на самом деле, Господь любой девочке, девушке, женщине дал все для того, чтобы она это перенесла.
Как в сегодняшнем Евангелии читалось: «Если не будете яко дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18, 3). Сколько у нас сложностей, сколько у нас условностей, сколько у нас всяких трудностей, которые препятствуют, которые мы сами ставим перед собой. Но это все делается от лени или от трусости, а самая главная причина — от маловерия, то, что мы не верим. Где-то, может быть, Бог есть, может все, что придумали батюшки, священники, церковь, может это правда, а может и нет.
Мы проводим постоянные беседы с людьми, которые приходят креститься. И что же видно? Что люди вообще не верующие! Вот, мы говорим, что мы живем в православной стране… А беседы крещальные проводим: 10 человек, 20 человек, может быть 1 человек из них знает Символ Веры, один, а все остальные вообще не знают! То есть, никто не выполняет элементарных правил, у всех очень много всяких условностей. А дети, посмотрите на детей: его ударишь, потом позовешь, он бежит, как будто ни в чем не бывало. Ему скажешь какое-то слово плохое, он ничего не помнит. Ребенок не помнит зла!
Какие же мы злопамятные! Откуда в нас это? Откуда мы все это помним? Откуда вот эта в нас злопамятость, мстительность, месть и так далее? Мы же были все детьми, и в нас не было этого. Мы же жили спокойно, мы прощали родителям все. Даже если нас наказывали и в угол, а потом мама нам простирала руки свои, и мы бежали к ней, как будто ни в чем не бывало. И вот, мы стали взрослыми, и кто-то нас обидел, и мы, зачастую, помним обиду или что-то всю жизнь. Что же с нами такое происходит, откуда в нас это? И вот, Господь говорит: «Будьте яко дети» (Мф. 18, 3).
Нам прямо показана дорога, какими надо быть для того, чтобы войти в Царство Небесное — только будучи как дети. Дети много чего имеют такого, чего не имеем мы. В 7 лет, когда начинает работать совесть, появляется у него анализ, как что делать. Вот он живет когда до 7 лет получается, что он живет вроде бы без совести: он не отвечает за свои поступки, ему не надо исповедоваться, считается, что он чистый и все, что он делает, он делает не по совести, т. е. не специально. Хотя, многие детки сами изъявляют желание, понимают, что они уже грешат и приходят на исповеди 3-х летние, 4-х летние. Я видел много таких детей. И у них именно прям такое чувство покаяние! Маленький ребенок! И вот так мама с папой воспитывают, но таких детей мало, к сожалению, так его воспитывают родители, что он ведет себя настолько чутко, что он даже боится обидеть Божию Матерь. И, если он где-то не послушался и сделал что-то плохое, он прям бежит и говорит: «Батюшка, я обидел маму» и прям чуть-ли не плачет. Ребенок, которому 4–5 лет. После 7 лет все это пропадает и не известно, что происходит.
Приезжал недавно один человек: теперь ей шестнадцать лет, а было раньше — три… Я спрашиваю ее: «ну как же ты, Ангелов видишь?» Она говорит: «Да нет, батюшка. Как в три года видела, больше не вижу»… Раньше она в храме видела Ангелов, игралась с ними, а теперь все… Но, благодаря тому, что мать причащала эту девочку первые несколько лет, почти каждый день в храме, видно по ребенку, по шестнадцатилетней девочке, что она сохранила в себе вот эту чуткость и вот это чуткое, доброе христианское отношение к людям. Она боится обидеть других людей в чем-либо. И даже я видел: несколько дней с человеком общался, это видно. Вот, что значит, когда мы детей причащаем в храме первые годы.
Вот написано: «не препятствуйте детям приходить ко Мне» (Мк. 10, 14). Многие не правы, говоря о том, что детей надо крестить в позднем возрасте. Вот именно, если написано в Евангелии: «не препятствуйте», а мы, получается, сами принимаем решения причащать детей или не причащать, вести их в храм или не вести, а Господь дал правило «не препятствуйте». Т. е.мы должны жить, и у нас все вокруг детей, если нет детей, то нет будущего, есть дети — плохие, у нас тоже нет будущего. И только одно условие, если есть дети христианские, добрые, почитающие отца, мать и старших, тогда у нас есть будущее, потому, что о нас в старости будет кому позаботиться.
Так вот, помоги нам всем, Господи, жить, брать пример с Божией Матери, как Она жила, как Она любила Своего Сына, как Она любила Бога. Во всем жить так, как жила Божия Матерь. Помоги нам всем Господи. Аминь.
Иеромонах Силуан (Межинский)

Тропарь предпразднства
глас 4
Людие, предыграйте,/ руками плещуще верно,/ и любовию соберитеся,/ днесь радующеся/ и светло восклицающе вси веселием:/ Божия бо Мати имать от земных к Вышним прейти славно,// Юже песньми присно яко Богородицу славим.

Кондак предпразднства
глас 4
В славней памяти Твоей/ вселенная, невещественным Духом испещрена,/ умно с веселием зовет Тебе:/ радуйся, Дево,// христиан похвало.

(68)

Ос­но­ва­тель Ки­е­во-Пе­чер­ской Лав­ры свя­той Ан­то­ний ро­дил­ся в на­ча­ле XI ве­ка в го­ро­де Лю­бе­че (вбли­зи Чер­ни­го­ва) и в Кре­ще­нии был на­зван Ан­ти­пой. С юных лет он по­чув­ство­вал вле­че­ние к выс­шей ду­хов­ной жиз­ни и по вну­ше­нию свы­ше ре­шил­ся ид­ти на Афон. В од­ной из Афон­ских оби­те­лей он при­нял по­стриг и на­чал уеди­нен­ную жизнь в пе­ще­ре близ это­го мо­на­сты­ря, ко­то­рую до сих пор по­ка­зы­ва­ют. Ко­гда он при­об­рел в сво­их по­дви­гах ду­хов­ную опыт­ность, игу­мен дал ему по­слу­ша­ние, чтобы он шел на Русь и на­са­дил ино­че­ство в этой но­во­про­све­щен­ной хри­сти­ан­ской стране. Ан­то­ний по­ви­но­вал­ся. Ко­гда пре­по­доб­ный Ан­то­ний при­шел в Ки­ев, здесь бы­ло уже несколь­ко мо­на­сты­рей, ос­но­ван­ных по же­ла­нию кня­зей гре­ка­ми. Но свя­той Ан­то­ний не из­брал ни од­но­го из них, по­се­лил­ся в двух­са­жен­ной пе­ще­ре, вы­ко­пан­ной пре­сви­те­ром Ила­ри­о­ном. Это бы­ло в 1051 г. Здесь свя­той Ан­то­ний про­дол­жал по­дви­ги стро­гой ино­че­ской жиз­ни, ко­то­ры­ми сла­вил­ся на Афоне: пи­щей его бы­ли чер­ный хлеб через день и во­да в крайне уме­рен­ном ко­ли­че­стве. Вско­ре сла­ва о нем раз­нес­лась не толь­ко по Ки­е­ву, но и по дру­гим рус­ским го­ро­дам. Мно­гие при­хо­ди­ли к нему за ду­хов­ным со­ве­том и бла­го­сло­ве­ни­ем. Неко­то­рые ста­ли про­сить­ся к нему на жи­тель­ство. Пер­вым был при­нят некто Ни­кон, са­ном иерей, вто­рым пре­по­доб­ный Фе­о­до­сий.

Пре­по­доб­ный Фе­о­до­сий про­вел свою мо­ло­дость в Кур­ске, где жи­ли его ро­ди­те­ли. С ран­них лет он об­на­ру­жил бла­го­че­сти­вое на­стро­е­ние ду­ха: каж­дый день он бы­вал в хра­ме, при­леж­но чи­тал сло­во Бо­жие, от­ли­чал­ся скром­но­стью, сми­ре­ни­ем и дру­ги­ми доб­ры­ми ка­че­ства­ми. Узнав, что в хра­ме ино­гда не слу­жат ли­тур­гию из-за недо­стат­ка просфор, он ре­шил сам за­нять­ся этим де­лом: по­ку­пал пше­ни­цу, сво­и­ми ру­ка­ми мо­лол и ис­пе­чен­ные просфо­ры при­но­сил в цер­ковь.

За эти по­дви­ги он тер­пел мно­го непри­ят­но­стей от ма­те­ри, ко­то­рая го­ря­чо его лю­би­ла, но не со­чув­ство­ва­ла его стрем­ле­ни­ям. Услы­шав од­на­жды в церк­ви сло­ва Гос­под­ни: «Кто лю­бит от­ца или мать бо­лее, неже­ли Ме­ня, недо­сто­ин Ме­ня» (Мф.10,37), он ре­шил­ся оста­вить и мать (отец уже умер), и род­ной го­род и явил­ся в Ки­ев к пре­по­доб­но­му Ан­то­нию. «Ви­дишь ли, ча­до, – спро­сил его Ан­то­ний, – что пе­ще­ра моя скром­на и тес­на?» – «Сам Бог при­вел ме­ня к те­бе, – от­ве­тил Фе­о­до­сий, – бу­ду ис­пол­нять то, что ты мне по­ве­лишь».

Ко­гда чис­ло спо­движ­ни­ков преп. Ан­то­ния воз­рос­ло до 12, он уда­лил­ся на со­сед­нюю го­ру, вы­рыл се­бе здесь пе­ще­ру и стал под­ви­зать­ся в за­тво­ре. Фе­о­до­сий остал­ся на преж­нем ме­сте; ско­ро он был из­бран бра­ти­ей во игу­ме­на и на­чал ста­рать­ся об учре­жде­нии пра­виль­но­го об­ще­жи­тия по уста­ву ца­ре­град­ско­го Сту­дий­ско­го мо­на­сты­ря. Глав­ные чер­ты учре­жден­но­го им об­ще­жи­тия бы­ли сле­ду­ю­щие: все иму­ще­ство у бра­тии долж­но быть об­щее; вре­мя про­во­ди­лось в непре­стан­ных тру­дах; тру­ды раз­де­ля­лись по си­ле каж­до­го игу­ме­ном; каж­дое де­ло на­чи­на­лось мо­лит­вой и бла­го­сло­ве­ни­ем стар­ше­го; по­мыс­лы от­кры­ва­лись игу­ме­ну, ко­то­рый был ис­тин­ным ру­ко­во­ди­те­лем всех ко спа­се­нию. Пре­по­доб­ный Фе­о­до­сий ча­сто об­хо­дил ке­ллии и на­блю­дал, нет ли у ко­го че­го лиш­не­го, и чем за­ни­ма­ет­ся бра­тия. Ча­сто и но­чью он при­хо­дил к две­ри кел­лий и, ес­ли слы­шал раз­го­вор двух или трех ино­ков, со­шед­ших­ся вме­сте, то уда­рял жез­лом в дверь, а утром об­ли­чал ви­нов­ных. Сам пре­по­доб­ный был во всем при­ме­ром для бра­тии: но­сил во­ду, ру­бил дро­ва, ра­бо­тал в пе­карне, но­сил са­мую про­стую одеж­ду, преж­де всех при­хо­дил в цер­ковь и на мо­на­стыр­ские ра­бо­ты. Кро­ме ас­ке­ти­че­ских по­дви­гов, преп. Фе­о­до­сий от­ли­чал­ся ве­ли­ким ми­ло­сер­ди­ем к бед­ным и лю­бо­вью к ду­хов­но­му про­све­ще­нию и ста­рал­ся рас­по­ло­жить к ним и свою бра­тию. В оби­те­ли он устро­ил осо­бый дом для жи­тель­ства ни­щих, сле­пых, хро­мых, рас­слаб­лен­ных и на со­дер­жа­ние их уде­лял де­ся­тую до­лю мо­на­стыр­ских до­хо­дов. Кро­ме то­го, каж­дую суб­бо­ту от­сы­лал це­лый воз хле­ба за­клю­чен­ным в тем­ни­цах.

Из со­чи­не­ний пре­по­доб­но­го Фе­о­до­сия из­вест­ны: два по­уче­ния к на­ро­ду, де­сять по­уче­ний к ино­кам, два по­сла­ния к ве­ли­ко­му кня­зю Изя­с­ла­ву и две мо­лит­вы.

Ос­но­ван­ная пре­по­доб­ным Ан­то­ни­ем и устро­ен­ная пре­по­доб­ным Фе­о­до­си­ем Ки­е­во-Пе­чер­ская оби­тель сде­ла­лась об­раз­цом для дру­гих мо­на­сты­рей и име­ла ве­ли­кое зна­че­ние для раз­ви­тия Рус­ской церк­ви. Из ее стен вы­хо­ди­ли зна­ме­ни­тые ар­хи­пас­ты­ри, рев­ност­ные про­по­вед­ни­ки ве­ры и за­ме­ча­тель­ные пи­са­те­ли. Из свя­ти­те­лей, по­стри­жени­ков Ки­е­во-Пе­чер­ской оби­те­ли, осо­бен­но из­вест­ны свя­тые Леон­тий и Ис­а­ия (епи­ско­пы Ро­стов­ские), Ни­фонт (епи­скоп Нов­го­род­ский), пре­по­доб­ный Кук­ша (про­све­ти­тель вя­ти­чей), пи­са­те­ли преп. Нестор Ле­то­пи­сец и Си­мон.

(12)

 Евдокия Никифоровна родилась в деревне Алексеевка Темниковского района Мордовской СССР в семье Никифора и Дарьи Чугуновых.
В 18 лет уехала в Москву. Вскоре вышла замуж. Работала на водопроводной станции в посёлке Восточный.
Когда началось строительство нашего храма, Евдокия Никифоровна стала одной из самых активных помощниц по его благоустройству. Она вспоминала о первых вехах в становлении приходской общины храма: «Во время постройки многие жители посёлка вносили свой посильный вклад в созидании храма. Помогали убирать строительный мусор, чистили, мыли».
После постройки храма, Евдокия Никифоровна много лет трудилась в трапезной храма.
Для многих Евдокия Никифоровна запомнилась как светлый, добрый, отзывчивый и радушный человек.
Не смотря на наше суетное и многомятежное время, Евдокия Никифоровна была человеком подлинной христианской жизни.  Имея многие болезни и довольно преклонный возраст, она до конца своих дней старалась быть на каждом Богослужении в храме.
Она жила, уповая в молитвах только на Бога, о чем и говорит апостол Павел: «Праведный верою жив будет» (Евр. 10:38).
Для всех, кто близко знал Евдокию Никифоровну, нет ни какого сомнения в том, что она одна из немногих в наши дни, кто удостоится Царства Божия со всеми угодившими Ему.
А для всех нас — пример для подражания подлинной жизни во Христе, чтобы и нам удостоится вечного блаженного упокоения.
Будем же в своём  сердце хранить память о новопреставленной рабе Божией Евдокии и молиться о ее бессмертной душе, чтобы Господь упокоил ее в месте светлом, злачном, со всеми праведными от века угодившими.
Вечная память, Царство Небесное!

(59)

Святитель Александр, епископ Команский, жил в III веке недалеко от Неокесарии. Он изучил Священное Писание, знал многие науки. Приняв на себя подвиг юродства, святой жил в бедности, занимаясь продажей угля на городской площади. Многие, видя его лицо всегда черным от угольной пыли, относились к нему с презрением. Когда в Комане умер епископ, то одни предлагали избрать нового предстоятеля из знати, другие – ученого или красноречивого, третьи – богатого. Тогда святитель Григорий Неокесарийский (память 17 ноября), приглашенный для посвящения избранника, указал, что епископ должен иметь не внешние только достоинства и отличия, но прежде всего, чистое сердце и святую жизнь. Эти слова вызвали у некоторых усмешку: «Если не смотреть на внешний вид и благородство происхождения, то и Александр угольщик может быть поставлен епископом». Святитель Григорий подумал, что не без Промысла Божия был упомянут этот человек, и просил вызвать его. Появление святого среди собравшихся вызвало смех. Почтительно обратившись к святителю Григорию, святой Александр стоял, углубившись в себя, не обращая внимания на насмешки; святитель испытал его, и угольщик вынужден был открыть, что он прежде был философом, изучил Священное Писание, но ради Бога принял на себя добровольную нищету и смирение. Тогда святитель Григорий взял угольщика к себе в дом, где он смыл грязь, и его одели в чистые одежды. Вернувшись на Собор, святитель Григорий начал при всех предлагать ему вопросы из Священного Писания, на которые святой Александр отвечал как знающий и мудрый пастырь. Увидев это, присутствовавшие удивились его смирению и единодушно избрали Александра епископом. Святитель Григорий посвятил его во пресвитера, а затем во епископа. После хиротонии новый Святитель сказал слово народу, исполненное силы и благодати Божией; все радовались, что Господь послал им такого мудрого пастыря. При императоре Диоклитиане (284–305) Святитель мужественно исповедал Христа, отказавшись поклониться идолам, после мучений его бросили в огонь, и там он преставился к Богу. По некоторым источникам святитель Александр пострадал при императоре Декии (249–251).

(14)

Преподобный Сергий Радонежский основал монастырь, позднее ставший Троице-Сергиевой лаврой.
Согласно летописям, Сергий Радонежский и его брат Стефан основали монастырь недалеко от города Радонежа (хотя ряд исследователей считают годом основания монастыря 1342-й).
Еще при жизни святого обитель сильно преобразилась благодаря стараниям смоленского архимандрита Симона. Монахи возвели просторную церковь, построили кельи, трапезную и другие здания.

В XIV — XVII веках монастырь становится крупнейшим культурным центром Руси. Здесь жили и работали писатели Епифаний Премудрый – автор Жития Сергия Радонежского, Максим Грек, Авраамий Палицын, живописцы Андрей Рублев и Даниил Черный, резчик Амвросий. Монастырь играл важную роль и в политической жизни страны: поддерживал объединительную политику московских великих князей, участвовал в борьбе с татаро-монгольским игом, а в 1608-1610 годах – с польской интервенцией. Также он способствовал организации первого земского, а затем народного ополчения Минина и князя Пожарского.

(36)

Беседа святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского

Для изъяснения таинства настоящего празднества и уразумения истины необходимо нам обратиться к самому началу нынешнего чтения Евангелия: «И по днех шестих поят Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возведе их на гору высоку едины» (Мф. 17, 1). Спрашиваем прежде всего, откуда Евангелист Матфей начинает счет шести дней, после которых наступил день Преображения Господня, то есть с какого дня? Как показывает ход речи, с того, в который Спаситель, наставляя учеников Своих, сказал им: «приити бо имать Сын Человеческий во славе Отца Своего», и прибавил: «аминь глаголю вам, суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дондеже видят Сына Человеческаго грядуща во Царствии Своем» (Мф. 16, 27, 28), то есть, Свет предстоявшаго Преображения Он назвал Славою Отчею и Своим Царством. Это показывает и яснее раскрывает Евангелист Лука, говоря: «бысть же по словесех сих яко дний осмь, и поем Петра, и Иоанна, и Иакова, взыде на гору помолитися. И бысть, егда моляшеся, видение лица Его ино, и одеяние Его было блистаяся» (Лк. 9, 28–29). Но как согласить их между собою, когда один определенно говорит о промежутке восьми дней между беседой и явлением, а другой (говорит): «по днех шестих»? Слушайте и разумейте.

На горе было восемь, но видимы были только шесть: трое – Петр, Иаков и Иоанн, возшедшие вместе с Иисусом, увидели там стоящих с Ним и беседующих Моисея и Илию, так что всех их было шесть; но вместе с Господом, конечно, были и Отец, и Дух Святой: Отец – гласом Своим свидетельствуя, что Сей есть Его Сын возлюбленный, а Дух Святой – воссиявши с Ним в светлом облаке. Таким образом, те шесть составляют восемь и по отношению к восьми не представляют никакого разногласия; равным образом не разногласят и Евангелисты, когда один говорит: «по днех шестих», а другой: «бысть по словесех сих яко дний осмь»; но этими двоякими словами как бы дают нам некий образ таинственно, а вместе с тем явственно присутствовавших на горе. Разумеется, всякий, согласно с Писанием рассуждающий, знает, что благовестники согласны друг с другом: Лука сказал о восьми днях, не противореча Матфею, изрекшему: «по днех шестих», – не присоединяя день, в который были произнесены те слова, а также дня, в который Господь преобразился (каковые дни Матфей представляет подразумевать разумно рассуждающим); Евангелист Лука не говорит: «по днех осьмих» (как евангелист Матфей: «по днех шестих»), а: «бысть яко дний осмь». Но тем, в чем Евангелисты кажутся разногласящими, они друг чрез друга показывают нам великое и таинственное. В самом деле, почему один сказал: «по днем шестих», а другой, оставив без внимания седьмой, припомнил о восьмом? Потому что великое зрелище Света Преображения Господня есть тайна восьмого дня, т. е., будущего века, имеющего открыться после погибели сотворенного в течение шести дней мира. О силе Божественнаго Духа, чрез которую достойным открывается Царствие Божие, Господь предрек: «суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дондеже видят Царствие Божие пришедшее в силе» (Мк. 9, 1). Везде присутствует Царь всяческих и везде – Царствие Его, так что пришествие Царства Его не обозначает перехода его с одного места на другое, но откровение его силой Божественнаго Духа, потому и сказано: «пришедшее в силе». И эта сила явится не просто обыкновенным людям, но стоящим с Господом, то есть, утвержденным в вере в Него и подобным Петру, Иакову и Иоанну и прежде всего им самим как свободным от нашего природного уничижения. Поэтому, и ради этого именно, Бог являет Себя на горе, с одной стороны нисходя со Своей высоты, а с другой – возводя нас из глубины уничижения, так что Невместимый действительно вмещается смертной природой; и такое явление, конечно, гораздо превосходнее и выше ума как произведенное силой Божественного Духа.

Итак, Свет Преображения Господня не рождается и не исчезает и не подлежит чувствовательной способности и, хотя он был созерцаем телесными очами в течение краткого времени и на незначительном верху горы, но и таинники (ученики) Господа на то время перешли от плоти к духу посредством изменения чувств, произведенного в них Духом, и таким образом увидели, чем и насколько облагодетельствовала их сила Божественного Духа – этот Неизреченный Свет. Не постигающие же этого измыслили, что избранные из апостолов видели Свет Преображения Господня чувствительной и сотворенной силой (способностью), – и чрез это покушаются низвести в тварь не только тот Свет, Славу Божию и Царство, но и Силу Божественного Духа, чрез которую достойным открываются Божественные тайны. Вероятно, таковые не слышали слов апостола Павла: «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его. Нам же Бог открыл есть Духом Своим: Дух бо вся испытует и глубины Божия» (1 Кор. 2, 9, 10).

Итак, по наступлении восьмого дня, Господь, взявши Петра, Иакова и Иоанна, взошел на гору помолиться: ибо Он всегда или один молился, удаляясь от всех, даже от самих апостолов, как, например, в то время, когда насытил пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек, кроме женщин и детей (Мф. 14, 19–23), или, взявши с Собою немногих, которые превосходили прочих, как было при приближении спасительной страсти, когда, сказав прочим ученикам: «седите ту дондеже шед помолюся тамо» (Мф. 26, 36), – взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна. Вот и теперь, взявши только этих же, Господь возвел их на высокую гору одних и преобразился пред ними, то есть, в глазах их. «Что значит – преобразился?», – вопрошает Златословесный Богослов (Златоуст) и отвечает: «открыл, то есть, им нечто из Своего Божества – столько, сколько они могли вместить, и показал в Себе обитающего Бога». Евангелист Лука говорит: «бысть, егда моляшеся, видение лица Его ино» (Лк. 9, 29); у евангелиста же Матфея читаем: «и просветися лице Его, яко солнце» (Мф. 17, 2). Но Евангелист сказал это не в том смысле, чтобы тот Свет почитать за подлежащий чувствам (да удалится от нас ослепление ума тех, которые не могут представить себе ничего выше, подлежащего чувствам!), а желая показать, что Христос Бог – для живущих и созерцающих духом есть то же, что солнце – для живущих во плоти и созерцающих чувством: ибо другого Света для ведения Божества и не нужно тем, которые обогащены Божественными дарованиями. Возсиял же оный Неисповедимый Свет и таинственно явлен апостолам и начальнейшим из пророков в то время, когда (Господь) молился; этим показано, что родительницей этого блаженнаго видения была молитва, что блистание происходило и являлось от соединения ума с Богом, и что оно подается всем тем, которые, при постоянном упражнении в подвигах добродетели и молитвы, устремляют ум свой к Богу. Истинную красоту свойственно созерцать только очищенному умом; пристально же взирающий на сияние ее принимает как бы некое участие в ней, как бы начертывает некоторый яркий луч на своем лице; потому-то и лице Моисеево просветилось от собеседования с Богом. Знаете ли, что Моисей преобразился, взойдя на гору, и там увидел Славу Божию? Но он (Моисей) не сам произвел, а только потерпел преображение; Господь же наш Иисус Христос Сам от Себя имел оный Свет. По этой причине, собственно, Он и не имел нужды в молитве для того, чтобы осиять Божественным Светом плоть Свою; но только показал, откуда оный Свет нисходит на святых Божиих, и каким образом можно созерцать его; ибо написано, что и святые «просветятся, яко солнце» (Мф. 13, 43), то есть, всецело проникнутые Божественным Светом узрят Христа, Божественно и неизреченно провозсиявшего, у Которого блистание, происходя от Божественного естества, явилось на Фаворе общим и плоти Его, по причине Ипостаснаго единения.

Мы веруем, что Он явил в Преображении не другой какой-либо свет, но только тот, который сокрыт был у Него под завесой плоти; этот же Свет был Свет Божеского естества, поэтому и Несотворенный, Божественный. Так, и по учению Богословствующих отцов, Иисус Христос преобразился на горе, не восприявши что-либо и не изменившись во что-либо новое, чего до того не имел, но показав ученикам Своим только то, что у Него уже было, отверзши очи их и сделавши их из слепцов зрячими. Видишь ли, что очи, видящие по природе, слепы по отношению к тому Свету?

Итак, Свет этот не есть свет чувственный, и созерцавшие его не просто видели его чувственными очами, но измененными силой Божественного Духа: они изменились и только таким образом увидели перемену, происшедшую при самом принятии нашей бренности, обоженной соединением с Словом Божиим. Отсюда и Зачавшая и Родившая чудесно узнала, что Рожденный от Нее есть воплотившийся Бог; и Симеон, лишь только принял этого Младенца на руки; и старица Анна, вышедшая к сретению – ибо Божественная сила просвечивалась, как бы сквозь стеклянную оболочку, сияя для имеющих чистые очи сердца.

Да и для чего Господь пред началом Преображения избирает главнейших из лика апостольского и возводит их с Собою на гору? Конечно, для того, чтобы показать им нечто великое и таинственное. Что же особенно великого и таинственного в показании чувственного света, который обильно тогда имели уже не только избранные, но и остальные апостолы? Какая была нужда для них в изменении силой Духа очей их для созерцания того Света, если он чувственный и сотворенный? Как можно Славу и Царство Отца и Духа Святого представлять в каком-то чувственном свете? Неужели в подобной Славе и Царстве придет Христос Господь и в скончание века, когда не будет нужды ни в воздухе, ни в пространстве, ни в чем-либо подобном, но когда, по свидетельству апостола, «Бог будет всяческая во всех» (1 Кор. 15, 28), то есть, будет заменять все для всех? Если же – все, то, следовательно, и свет. Отсюда явно, что Свет Фаворский был Светом Божественным! И Евангелист Иоанн, наученный Божественным Откровением, ясно говорит, что будущий вечный и пребывающий град не будет «требуя солнца и луны, да светят в нем: Слава бо Божия просвети его, и светильник его – Агнец» (Откр. 21, 23). Не ясно ли, что он показывает здесь Того же Иисуса, Который ныне на Фаворе Божественно преобразился, и плоть Которого сияла, как светильник, являющий Славу Божества восшедшим вместе с Ним на гору? Равным образом и об обитателях того града тот же Богослов говорит: «не потребуют света от света, ни света солнечнаго, яко Господь Бог просвещает я: и нощи не будет тамо» (Откр. 22, 5). Но какой же, спрашиваем, есть другой свет, у котораго «несть пременение или преложения стень» (Иак. 1, 17)? Какой есть свет непреложный и незаходимый, если не Свет Божества? Притом, Моисей и Илия (и особенно первый, который, явно, присутствовал духом, а не плотью) посредством какого чувственного света могли быть осияны, видимы и познаны? ибо и о них написано: «явльшася во Славе, глаголаста же исход Его, его же хотяше скончати во Иерусалиме» (Лк. 9, 31). И как иначе апостолы могли узнать тех, кого никогда до того не видели, если не при таинственной силе Божественного Света, открывшего мысленные очи их?

Но не станем утомлять внимания вашего дальнейшим изъяснением слов Евангелия. Будем веровать так, как научили нас те самые, которые просвещены от Самого Христа, поскольку только они одни знают это хорошо: ибо тайны Божии ведомы, по словам Пророка, одному Богу и Его присным. Мы же, разумея тайну Преображения Господня по их наставлению, будем и сами стремиться к озарению этим Светом и возгревать в себе любовь и стремление к Неувядаемой Славе и Красоте, очищая духовные очи от земных помыслов и огребаясь от тленных и скоропреходящих сладостей и красот, помрачающих одежду души и ввергающих в огнь гееннский и тьму кромешную, от которых да освободимся озарением и познанием Невещественного и Присносущного Света преобразившегося на Фаворе Спаса нашего, во Славу Его, и Превечного Отца Его, и Животворящего Духа, Которых Едино Сияние, Едино Божество, и Слава, и Царство, и Сила ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Читать далее →

(36)