В первую неделю Великого Поста Церковь говорила о Торжестве Православия, победе догматической истины. Как связан пост, покаяние, догматика и вера — мы говорили здесь. Вторая неделя Поста тоже посвящена догматике, а именно — учению о Божественных энергиях, которое защищал Палама. Скажем несколько слов об этом учении.
В XIV веке в Византии разгорелся спор о природе Фаворского света: был ли он феноменом тварным («чудесным», но сотворенным, или даже просто атмосферным явлением) или же нетварным, то есть Самим Богом.
Почему это важно? Подвижники во время углубленной молитвы тоже видели Свет. Они верили (или, точнее, чувствовали, знали), что видимый ими Свет — Бог. Речь, таким образом, шла об опытном Богопознании, о реальной жизни с Богом. Опыт показывал, что Сам Бог непосредственно соединяется с людьми. Противники же Паламы — Варлаам, Григора, Акиндин — разными богословскими средствами отвергали паламитское учение о нетварности Света. (Часто взгляды антипаламитов сводят к «варлаамитской ереси». Это полемическое упрощение. На самом деле паламитский догмат атаковали с разных сторон и по разным причинам).
Как и всегда в догматике, истина явила себя в форме антиномии: Бог непознаваем и недоступен Сам по Себе, но его энергии познаваемы и доступны. (Энергия здесь означает «действие», ее не стоит путать с «энергетикой»). Речь идет о том, что делает Бог — о Божественной Жизни, действии, реальности. Так Палама вводит различие между сущностью Бога и Его энергиями.
Насколько реально это различие? Энергия Бога и есть Сам Бог — поэтому Его познание возможно через жизнь с Ним. Энергии Бога неслиянны, но и нераздельны с сущностью Бога. Различие сущности и энергии не вносит сложности в простоту Бога. Бог непознаваем по сущности, но познаваем в Своих энергиях, которые есть Он Сам (т. е. они — нетварны).
Почему все это так сложно? Потому что самое сложное — говорить о простом. Бог бесконечно прост. Божество выше всяческих понятий и совершенно свободно. Бог несводим к понятиям сущности и энергии. Паламитский догмат, как и всякий догмат, — парадокс. Он не информирует о чём-то, но лишь указывает на Тайну и преображает ум этим указанием.
Вот о чем Церковь напоминает нам в эти дни. Напоминает о тайне обожения: как возможно твари соединиться с Нетварным. Ибо это и есть наша «главная задача».
Вернемся к подвижникам, чей опыт защищал Палама. Они своими чувственными глазами, телесными глазами видели Нетварный Свет. Здесь коренная черта христианского аскетизма: что он делает с телом — «побеждает»? Нет, спасает. Свет пронизывал их плоть. Вот это так раздражало антипаламитов.
Сейчас мы постимся, т. е. в первую очередь что-то делаем со своим телом, меняем режим питания, если грубо. Зачем? Чтобы спасти тело, приуготовить его к вечной жизни («чаю воскресения мертвых», т. е. воскресения тел). Бог недоступен твари, в том числе нашему тварному уму. «Интеллектуальное познание» Бога так же невозможно, как и кажущиеся абсурдным «телесное». Основное деление проходит не между «духовным» и «телесным», ведь и то и другое — тварное, и то и другое нуждается в спасении. Главное деление (подлинно христианское) проходит по линии «Творец—тварь». Святые видят Нетварный Свет и глазами ума, и глазами плоти; абсурдное с нашей точки зрения возможно по Любви Божьей.
Родился он в величественном Константинополе в 1296 г., здесь же получил хорошее образование. Родители его происходили из знатного аристократического рода. Когда умер отец Григория, пятилетнему мальчику стал покровительствовать добродетельный царь Андроник II.Два десятилетия юный Палама находился при императорском дворе. Ему пророчили успешную карьеру, зная о врожденных разнообразных дарованиях
Философию Григорию преподавал Ф. Метохит, знаменитый филолог, богослов, лучший учитель всей Византии. Во время обучения Палама интересовался учением Аристотеля, выступая с успешными лекциями о силлогическом методе этого греческого мудреца.
Несмотря на признание в ученых кругах, Григорий совершенно не интересовался политической ситуацией. В 1316 г. он покинул императорский дворец и поселился на Святой Афоне, где упражнялся в подвижничестве и духовном богословии. Его учителем на религиозном пути стал святитель Никодим, старец, который возвел Григория в монахи. После смерти духовного наставника Палама на три года поселился в Лавре преподобного Афанасия. Вскоре он перебрался в монастырь Глоссия, где упражнялся в молитвенном чтении. В 1325 г. Григорий вместе с братией покинул Святую Гору, которую непрерывно осаждали турецкие войска.
Прожив некоторое время в Фессалониках, Палама принял сан священнослужителя. Святитель продолжил подвижничество в местах, где апостол Павел благоговейно проповедовал христианское учение. Живя здесь, пять недельных дней Григорий затворялся в тесной пещере, находящейся далеко от цивилизации, и предавался молитвам. В выходные дни он посещал общие богослужения.
Вскоре на эту область напали славянские племена, поэтому в 1331 г. Палама вновь вернулся на Святой Афон, где продолжил отшельническую жизнь. Пустынь, в которой он практиковался, пронизана атмосферой тишины и божественного умиротворения, сегодняпаломники имеют возможность побывать в ней. На некоторое время святитель прервал свое одиночество и стал игуменом обители Эсфигмена.
(110)